"Girl", NC-17, Ая/Ёдзи, Ая/Шульдих, Глава 1 - Девушка - Weiss Kreuz -

"Girl", NC-17, Ая/Ёдзи, Ая/Шульдих, Глава 1

***

– Ты покажешь Ёдзи рубашки? – спросил Оми, когда они вышли из магазина.

– Только если он очень вежливо попросит. Может, даже после этого не покажу. – По крайней мере, чулки, каблуки и юбка так и остались в магазине, а, значит, Ая еще не до конца распрощался со здравым смыслом. Правда, у купленных ботинок был каблук, но примерно той же высоты, что и у обуви, которую он обычно носил. – Я могу помучить его догадками.

– Это его только заведет.

– Когда я его игнорирую, его это заводит. Когда я его отшиваю, его это заводит. Когда я его поощряю, его это заводит. А вообще есть какой-нибудь беспроигрышный вариант?

– Может, уехать из страны? Хотя нет, тогда он примется поклоняться тебе на расстоянии, и станет только хуже.

– Спасибо, Оми.

– Да не за что.

Ая заметил, что за ним наблюдает какая-то женщина, и оглянулся. Она, провокационно подав вперед бедра, соблазнительно облокотилась о мотоцикл, в ее глазах тлел какой-то особый огонек и, кажется, даже одобрение. Ае понравилась ее агрессивность.

Оми рассмеялся.

– Если бы Ёдзи только видел...

– Что?

– Он захотел бы за вами понаблюдать.

– Что?

– Ты только что засмотрелся на ту лесбиянку. И начал сильнее вилять бедрами.

– Приятно знать, что не я один с ума схожу.

– Конечно-конечно. Но он бы посмеялся над тем, что тебе пришлось превратиться в женщину, чтобы проявить свою сексуальность.

– Ёдзи ничего обо мне не знает.

– Неужели, – пропел Оми, и, прищурившись, окинул Аю знойным взглядом.

– И тебе я тоже ничего не расскажу. Моя сексуальность к делу не относится.

– Да ладно, Ая. Я ведь хочу знать не потому, что мне вдруг так приспичило. Все дело в том, чтобы знать в принципе.

– Все дело в том, что ты подросток.

– Сказано с высоты… Скольки там? 20 лет? И не будь сексистом. Эй, не бей меня!

***

Ая ввалился на кухню, положил катану в ножнах на стол и уткнулся лбом в холодильник. Как же он жалок.

Он потерял не так много сил, как опасался, но и этого было достаточно, чтобы выпады с катаной сделались неуклюжи. Он стал ниже ростом, у него укоротились руки, и уставал он быстрее, поскольку приходилось управляться с чертовым мечом, который каким-то непонятным образом удлинился и потяжелел. От того, как дрожало запястье во время упражнений, у Аи сжималось сердце. Нужно немедленно приступать к тренировкам с утяжелителями, чтобы все исправить.

Но, по крайней мере, со спортивным лифчиком сиськи не так сильно выпирали, хотя двигаться и уж тем более тренироваться, чувствуя, будто грудь ему перетянули бинтами, было дико неудобно.
Он смотрел на новые перчатки и думал, что, наверное, стоит начать носить их постоянно, чтобы не пугаться каждый раз, когда его взгляд упадет на свои новые пальцы: маленькие и тонкие.

– Ая, что случилось? – спросил Оми. Умеет он выбрать подходящий момент.

– Все хорошо, – ответил Ая, но его голос дрожал так же сильно, как уставшие неестественно-чужие руки.

– Ты очень хорошо справляешься. Честно.

Ая закашлялся; годы назад, это, возможно, был бы смех. Ну, конечно, он прекрасно справляется. Но вместо этого сказал:

– Ёдзи бы совершил самоубийство.

– Немедленно, – согласился Оми, взял его за руку и усадил. Ая заметил, что после его превращения в «нее» Оми стал держаться намного свободнее.

Самим своим существованием Ая мог нанести непоправимый вред формирующейся сексуальности Оми.

– Ты так напряжен, – заметил Оми. – Хочешь, помассирую тебе спину? Я ничего плохого не замышляю, клянусь.

Это ведь Оми.

– Хорошо.

– Сними рубашку.

– Очень смешно.

– Так будет легче, и я знаю, что у тебя под ней лифчик.

– Откуда?

– Они не… кхм… раскачиваются.

– Я ненавижу эту жизнь. – Но рубашку Ая снял.

Сначала от прикосновений Оми было немного больно, но очень скоро ощущение переплавилось в нечто иное. Ая подавил стон. Он знал, что плечи болели от нервного напряжения и непривычного веса лифчика, но не представлял насколько, пока не ушла усталость. И тут же снова нахлынуло желание. С чего люди взяли, что женщины бывают фригидными?

Хуже всего – это был Оми. Пусть Оми планировал миссии, взламывал правительственные компьютерные сети и устранял цели наравне со всеми, но испытывать сексуальное влечение к нему было так же неправильно, как испытывать его к мохнатой маленькой зверушке. В конце концов, именно на нее и был похож Цукиёно – с этими его большими глазищами, взлохмаченными светлыми волосами и агрессивной миловидностью.

Вот только Ая понял, что Оми тоже возбужден. Фудзимия бросил на него взгляд из-под ресниц, и Оми, покраснев, поспешил объяснить:

– Это не из-за того, что ты теперь женщина. Ты мне всегда нравился. – Голос у него был хриплым.

Так, похоже, Ая даже не подозревал, чем еще мог нанести непоправимый вред формирующейся сексуальности Оми.

– Понятно.

– Прости. Я знаю, ты обо мне в таком смысле не думаешь. Я не хотел тебе навязываться.

– Да, тебе пора прекратить лезть ко мне с массажами и прочими выражениями привязанности, Оми. Ты злое существо, тебя надо остановить. – Ая не смог сдержать стон от следующего движения рук Цукиёно. – О-о, ты просто мастер...

– Черт, ты так напряжен, Ая.

– Прекратите, чем бы вы там... – заорал ворвавшийся в комнату Ёдзи. – О, кхм.

Вошедший следом Кен отвесил Кудо подзатыльник.

– Ты придурок.

Поняв, на что намекал Ёдзи, Ая, не удержавшись, поинтересовался:

– Ты думал, я не смогу защититься от сексуально агрессивного Оми?

– Не смейся, Ая. Я просто бешеный зверь, – улыбнулся Цукиено.

– Он симпатичный. И коварный, – заявил Ёдзи.

– А ты прямолинеен и груб, поэтому мне с тобой безопасней? – Ая встал. – Я в душ и спать. В этой комнате слишком много тестостерона.

Уже уходя, он оглянулся и увидел, как Оми стукнул Ёдзи. Что ж, по крайней мере, случившаяся с Аей непонятная перемена растревожила и всех остальных.

***

Кому-то придется надрать Ёдзи задницу. Оми решил, что вполне справиться с этой задачей самостоятельно.

– Ты хоть представляешь, что сейчас прервал? – зарычал он, наградив Кудо далеко не нежным ударом.

Ёдзи попытался увернуться.

– Думал, что знаю, но, кажется, ошибся.

– Ая со мной наконец-то хотя бы ненадолго расслабился, а ты... ты... Знаешь, какие шансы, что это снова произойдет?

– О да, расслабился и просто таял под твоими руками. Да ты у нас просто самоотверженный мученик!
Кена происходящее, кажется, только забавляло.

– Ёдзи, ты же об Оми говоришь.

– Который давным-давно втюрился в Аю, а теперь Ая – девушка, и вполне доступен.

– Полная бессмыслица, – возразил Оми. – Если бы вся проблема была в том, что он – мужчина, то как я мог давным-давно в него втюриться?

– Да? Тогда, почему ты раньше к нему не подкатил? – Абсолютно не смутившись противоречивости и нелогичности собственных утверждений, Ёдзи закурил и прислонился к стене в позе победителя словесной дуэли.

– Он разве когда-нибудь разрешал нам близко к нему подходить?

– Нет.

– А сейчас разрешает. Ему нужна помощь, я ее предлагаю, и иногда он эту помощь принимает. – Оми вспомнил разгоряченную гладкую кожу под своими ладонями, то, с каким удовольствием он смотрел на постепенно расслабляющегося Аю. – Это все равно помощь, даже если мне приятно ее оказывать.

Кен хохотнул. Ёдзи обернулся к нему:

– Чего?

– Вы ругаетесь из-за Аи, словно он – девчонка, на которую вы оба запали.

– Это же Ая!

– А это – Оми.

– Значит, он может им манипулировать, потому что у него добрые намерения, и его манипулирование нам на пользу?

Оми едва не возмутился такому несправедливому обвинению: он никем не манипулировал! Но вслух произнес:

– Разве плохо, что я помогаю Ае почувствовать себя лучше, когда ему трудно?

Услышав вздох Ёдзи, он продолжил:

– Слушай, давай не будем ссориться. – он усмехнулся. – Извинись за то, что так нехорошо обо мне подумал, и мы обо всем забудем.

– Черта с два.

Кен покачал головой и ухмыльнулся. Оми снова стукнул Ёдзи по руке.

Кудо едва не подавился сигаретой.

– А ну прекрати! Хорошо, хорошо. Ладно, я извинился. Кроме того, не будем упускать из виду кое-что важное.

– Что именно? – поинтересовался Кен.

– Что мы увидели Аю в лифчике.

***

Стоя под горячим душем, вымывавшим боль и усталость, Ая изучал свое тело. Оно выглядело женским, но его глодали сомнения: не были ли перемены лишь поверхностными? Поскольку он не знал, из-за чего изменился, то не мог сказать, насколько полной была трансформация. Некоторые признаки намекали на то, что у него были все полагающиеся этому телу гормоны, даже его запах изменился, но... Пожалуй, стоило кое-что исследовать, а заодно унять неотступный сексуальный голод. Фигурально выражаясь, скормить этому телу конфетку, чтобы оно заморило червячка и, наконец, заткнулось.

Ему показалось, что он должен спросить у кого-то разрешения, чтобы к себе прикоснуться. Смешно. Почти.

Избегая гладкого участка, где когда-то были член и яички, он положил руку между ног и шевельнул пальцами. Как странно было испытывать эти ощущения от тех частей тела, которые ему не принадлежали. У него там определенно были складочки, и на одно отверстие больше, чем положено, и, похоже, этим частям анатомии такое внимание понравилось. Очень понравилось, особенно когда он определенным образом потер небольшой комочек плоти. Так что Ая продолжил.

Даже возбуждение ощущалось иначе. В мужском теле возбуждение было более направленным, шло напрямик к логическому завершению. Это же нарастало каким-то собственным путем, словно поднимаясь по спирали, и он не знал, разрешится ли оно.

Удовольствие и какая-то боль внутри становились все сильнее, захлестывая все его существо. Это тело знало, чего хотело, и пальцы, которые Ая, осмелев, просунул внутрь, его явно не удовлетворяли. Оно хотело кое-чего побольше и потолще…

Ну, так оно этого не получит, какой бы заманчивой ни казалась идея вернуться в комнату, сорвать с кого-нибудь из товарищей по команде одежду и воспользоваться им. Ёдзи даже возражать не станет... Но дело совсем в другом: пусть Ая не мог понять, как вернуть свой облик, но он не позволит этому телу управлять своей жизнью.

Игнорируя продолжающуюся боль и пульсацию, он вымыл руки, вытерся и надел свою новую пижаму. Фиолетовый шелк, казалось, ласкал чувствительную кожу. Черт возьми. Чем он думал, когда дал Оми уговорить себя на эту покупку?

Проходя мимо Ёдзи и заметив, как у того дрогнули ноздри, Ая окинул его злобным взглядом, словно спрашивая: «Слабо отвесить комментарий?», но Кудо промолчал.

Ая попытался поудобней устроиться на узкой койке и все свои мысли сосредоточил на одном: завтра он снова станет собой. Завтра он снова станет мужчиной. Обязательно.

***

– Чего?! – орал взбешенный Ёдзи. – Отгул? С какой стати ему устроили каникулы?

– Если тебе так хочется объяснять девчонкам, почему «он» теперь «она»… – раздраженно начал Оми.

– Просто скажем, что он в отпуске, а она – Аина сестра, Ая! Это же почти правда!

Фудзимия молча поглощал завтрак, игнорируя ворвавшегося в крошечную жилую комнату Ёдзи и неотступно следующего за ним Оми. Мальчик был прав, и он уж точно не станет скучать по стайкам школьниц, вечно роившимся вокруг трейлера, пока они были открыты. Конечно, Ая был бы только рад простой, монотонной работе. С цветами было... легко. И спокойно. А с людьми – нет.

Злой Ёдзи плюхнулся на стул напротив Аи и сердито грохнул кружкой об стол. Кофе выплеснулся через края, расползся лужицей по столешнице. Ая без всякого выражения встретился с Кудо взглядом и продолжил есть.

– Интересно, вот что же ты собираешься делать весь день? – вопросил Ёдзи.

Ая прожевал и проглотил последний кусок, вытер рот и сказал:

– Тренироваться.

– С трупом и то веселее, чем с тобой.

– Мне надо заново учиться двигаться, – коротко объяснил Ая. – Не говоря о том, что мне нужно восстановить силы…

– До чего, интересно? До нормального уровня?

– До уровня, на котором я смогу спокойно работать. Поверь, я бы в сто раз охотнее продавал цветы.

– Ну да, конечно. – Ёдзи беззаботно потягивал кофе, и Ая сдержал вздох. Когда дело касалось чего-то, не относящегося к миссиям, Ёдзи проявлял внимания к предмету не больше, чем комар. Но, хотя бы на это утро вопросы и подколки ненадолго прекратились, а пытаясь защитить девственную чистоту Аи прошлым вечером, Кудо забыл порыться в его покупках, так что иногда такое поведение Ёдзи было только на пользу.

***

– Белые охотники ночи, лишите этих тварей тьмы будущего!

Изображение Персии исчезло, и на экране снова появилась Манкс.

– Ая, ты пересидишь эту миссию?

Ая недоуменно моргнул.

– С чего бы это?

Манкс открыла рот, снова закрыла, а Ёдзи, многозначительно изогнув бровь и глядя на бюст Аи, протянул:

– С того бы это?

Ая прожег его негодующим взглядом.

– Тебя трудно заподозрить в феминизме, Ёдзи, – заметил Кен.

– Я всего-то имел в виду, что ты к ним еще не привык, – поспешил уточнить Кудо. – К этому. Ну, в смысле, ко всему телу. – И после паузы добавил:

– Прошу прощения за термин.

– Со мной все будет в порядке.

– Вообще-то, – начал Оми, – он в чем-то прав…

– Со мной. Все. Будет. В порядке! – нахмурившись, повторил Ая.

Оми, даже не вздрогнув, встретился с ним взглядом.

– Если ты рискуешь своей жизнью, то рискуешь и нашими. Тебя это устраивает?

Ая справился с искушением снова на них рявкнуть: в конце концов, вопрос был резонный.

– Я тренировался, – спокойно ответил он. – Я готов.

Оми долго смотрел ему в глаза, потом кивнул.

– Что ж, тогда хорошо.

Манкс тихонько кашлянула, напоминая о своем – пусть и виртуальном – присутствии.

– Защищенный беспроводной видео-канал стоит недешево, ребятки. Давайте перейдем к делу, хорошо? Значит, работаем всей командой. Сегодня вечером цель будет в своем офисе без охраны...

***

Цель не просто была в своем офисе без охраны. Цель была уже трупом в своем офисе без охраны.
И, передавая эту информацию по встроенной в наушники рации, Ая заметил, как за окном мелькнуло что-то белое, однозначно указывая на личность преступника.

Шварц.

Оми что-то ему говорил; Ая снова нажал на кнопку, прервав его, и зашептал:

– Будьте внимательны. Здесь Фарфарелло. Остальные тоже могут оказаться поблизости.

Приглушенное ругательство. Ёдзи.

– Где ты?

– Он был за окном Куроки. Идите на перехват…

– Плохая идея.

Ая поднял голову, пораженный и разъяренный тем, что ослабил бдительность, и кто-то смог к нему подкрасться, и уставился на очень знакомую ухмылку. А когда ухмылка превратилась в отвисшую челюсть, вспомнил в какой он… ситуации… и мучительно покраснел.

Опомнившись, злобно зыркнул.

Шульдих заржал.

Это было уже слишком. Смех и издевки от друзей – одно дело, но от человека, похитившего его сестру, пытавшегося его самого убить столько раз, что он уже со счету сбился… Ая сделал единственно возможное в данной ситуации: взмахнул мечом.

И, к сожалению, промахнулся.

Точнее, Шульдих увернулся, и катана прошла там, где только что была его шея. Ая и бровью не повел, просто развернулся и снова ринулся в атаку, но Шварц опять вышел из зоны поражения. Шульдих не пытался сопротивляться. Он вообще ничего не делал, просто истерично хохотал.

– Заткнись! – заорал Фудзимия, нанося еще один удар. В нем клокотали ярость и ненависть, порожденная оскорбленным достоинством. Ярость, похоже, побеждала. Шварц же вполне ожидаемо не обратил на слова Аи никакого внимания.

По крайней мере, Шульдих не спрашивал, что случилось. Да что там: скорее всего, сейчас телепат знал все, до самой мельчайшей и отвратительной детали.

За спиной послышался топот, а затем раздался голос Ёдзи:

– Что за…

– Иди за остальными, – прорычал Ая, не прекращая своих атак. Раз двое из четверых оказались здесь, то шансы нарваться на всех Шварц сразу были не менее высоки.

Ёдзи моргнул, покачал головой.

– Держишь ситуацию под контролем, да?

– Жду, когда он задохнется. Иди же!

Едзи, кажется, опешил, как и всегда, когда у Аи прорезались зачатки чувства юмора, но, бросив на них последний недолгий взгляд, все-таки исчез из виду.

Телепат все еще кружил, ускользая от клинка и усмехаясь, синие глаза искрились радостью. Ая стиснул зубы и постарался очистить свой разум, перейти с читаемых мыслей на голые инстинкты, дать телу захватить контроль.

К сожалению, даже на собственное тело в последнее время нельзя было положиться. Движения стали медленнее обычных, на бесконечно малые доли секунды, но и этого было достаточно; Шульдих легко уворачивался от всех ударов, его сверхскорость и сверхъестественные рефлексы компенсировали любые промахи телепатии. В результате, когда Ая зарычав, в очередной раз изо всех сил взмахнул мечом, его развернуло, и он оказался в объятьях Шульдиха.

Фудзимия безрезультатно сопротивлялся, пытаясь вырваться; Шульдих просто сжал его сильнее. Низкий смешок прозвучал прямо над ухом Аи, и Шульдих пробормотал:

– О, а вот это уже очень интересно.

Ая закатил глаза, и телепат снова хихикнул.

– Ты сейчас представляешь всевозможные способы меня прикончить. – Он выдержал паузу. – Я просто под впечатлением, Фудзимия. У тебя такое богатое воображение.

– Ко мне пришло вдохновение, – пробормотал Ая, рванувшись вперед, подальше от телепата, впрочем, безуспешно. Шульдих держал крепко, попутно водя руками по новоприобретенным частям тела Аи, и Фудзимия начал в бешенстве извиваться. Груди действительно были нелепо чувствительны. Это явно ненормально. – Ты вообще собираешься меня убивать?

В смехе Шульдиха звенело искреннее веселье, отчего он прозвучал еще более пугающе.

– Что, и избавить тебя от страданий? Ты для этого слишком забавный.

Глаза Аи широко распахнулись, когда он понял, на что намекали эти слова, и Шульдих расхохотался. Ая начал искренне ненавидеть его смех...

– Не волнуйся, Фудзимия, ты не в моем вкусе… Теперь. – Пока Ая переваривал эту пугающую информацию, Шульдих чмокнул его в макушку и, быстро облапав напоследок, исчез.

Ая развернулся, поднял лежавшую на полу катану.

Шульдиха нигде не было видно.

Дожидаясь, пока подтянутся товарищи по команде, Фудзимия мрачно добавил еще одно имя в список людей, которых должен убить. Его список смерти был гораздо короче, когда он был мужчиной.

***

Поскольку то, как его тело откликнулось на ощупывания Шульдиха, чертовски беспокоило Аю, он решил, что стоит посоветоваться с кем-то более сведущим, чем он сам, на предмет того, каково быть женщиной. В следующий раз, когда Манкс пришла в трейлер, он отвел ее в сторонку.

– Мне нужно задать тебе конфиденциальный вопрос.

– Надеюсь, вопрос стоящий. Ладно. – Манкс вышла наружу, он последовал за ней, и она спросила:

– Так в чем дело?

– Я сомневаюсь, нормально ли это тело. – Секретарша усмехнулась, и Ая уточнил: – Конечно, то, как я в нем оказался, ненормально, но ... груди чувствительнее, чем, как мне кажется, должны быть, и я… – Как же сказать об этом?

– Да?

Он стиснул зубы, наступил на горло своей гордости и произнес:

– Мне кажется, я все время чувствую возбуждение. – Посмотрев в лицо Манкс, он спросил:

– Что?

Ее усмешка стала шире.

– Ая, для каждой девочки наступает такой момент, когда она становится женщиной. Есть признаки…
Ае понадобилось мгновенье, чтобы все осознать, но как только он понял, его парализовало от страха.

– Вот дерьмо. Сколько у меня времени до того, как это начнется?

– Похоже, у тебя осталось не больше недели. Может начаться в любой момент.

Ему позарез нужно выбраться из этого тела.

***

Той же ночью Ая изменился обратно.

Он погрузился в объятия какого-то непонятного, тяжелого сна. Ему снилось что-то о безликом незнакомце и его собственных свежеприобретенных «женских» частях, когда, он, вздрогнув, проснулся, кончил и обнаружил, что у него снова есть член.

Пусть ему утром придется все постирать, но такую цену он был рад заплатить.

Ая долго лежал без движения, уставившись в потолок, боясь пошевелиться и случайно спровоцировать новую трансформацию. Когда спустя какое-то время ничего не произошло, он медленно провел ладонью по ставшей восхитительно плоской груди.

И улыбнулся.

Ему хотелось немедленно выпрыгнуть из кровати, поделиться хорошими новостями, но ребята за то, что он их разбудит, спасибо не скажут. Они все узнают утром, и если ему хоть немного повезет, то он никогда больше не вспомнит об этом прискорбном... инциденте.

Ая спихнул испачканную простыню к ногам, стащил пижаму, сменил ее на боксеры и майку, перевернулся на другой бок и, продолжая улыбаться, уснул.

А поздним утром снова проснулся женщиной.

Когда Ая кулаком пробил стену, Оми было сунул нос в комнату, но под бешеным взглядом Фудзимии мудро воздержался от комментариев.

***

– Ну, разумеется, они заставляют женщину ходить по магазинам. Типично мужское поведение. – Шульдих стоял буквально в двух шагах от него и крутил в руках какой-то фрукт. Он что, пристает ко всему, что окажется в пределах досягаемости?

Вот и успокоился, занимаясь повседневными делами.

– Ты… – Ая готов был броситься на телепата с магазинной корзинкой, если потребуется.

«Ты ведь не нападешь на меня здесь, не так ли? На глазах у детей?» – спросил Шульдих прямо в голове Аи. Сарказм в его словах был очевиден, но, к сожалению, кое в чем он был прав. Фудзимия нахмурился.

– Чего надо? – Мало ему было внимания, которое он в женском теле привлекал в людных местах, так еще и это!

– Кто сказал, будто я чего-то хочу? – Уже давно пора законом запретить такой самодовольный вид. – Разве я не мог случайно наткнуться на старого друга? Хорошо, на заклятого врага? Но знаешь, между нами все может быть по-другому.

Ая опасливо шагнул назад.

– Ты, кажется, сказал, что я больше не в твоем вкусе.

– Чтобы трахаться – нет. Чтобы преследовать – о, тут совсем другое дело…

– Отвали от меня.

– Что же это за слово? Совсем забыл! Ах да... Заставь меня.

– Это два слова.

– Все-то ты замечаешь.

Он переругивается с профессиональным киллером рядом с прилавком лука и петрушки.

– Шульдих, просто уйди.

– О, слушай, если ты это будешь твердить постоянно, может, и сработает. Давай поспорим? У меня и заначка есть на такой случай.

– Девушка, он к вам пристает? – спросил подошедший к ним незнакомец, вероятно, возомнивший себя галантным рыцарем.

Лишившись дара речи от ужаса, Ая просто уставился на него. Все, теперь точно можно вешаться.
Шульдих на мгновенье осклабился, но, стерев ухмылку с лица, повернулся к мужчине и окинул его привычным угрожающим взглядом.

– Отвали, – воскликнул он, преувеличенно мелодраматично. – Это наше личное с ней дело.

– Даме, очевидно, неприятно ваше общество. – Грудь незнакомца раздулась до тревожащих размеров. А еще он пялился на бюст Аи. Фудзимия едва сдерживал желание ему врезать.

Шульдих оглянулся на Аю с веселой усмешкой.

– Даме? – одними губами повторил он, насмешливо подняв бровь.

Ая вскипел. Пока его потенциальный спаситель старался принять позу повнушительнее, Фудзимия просто развернулся на каблуках и прошествовал по направлению к кассам. Он почти дошел до конца ряда, когда услышал, как Шульдих кричит ему вслед:

– Но Ая, неужели не помнишь, как мы занимались любовью?

Ая остановился.

Он стоял там, замерев на полушаге и чувствуя, как захолонуло сердце в груди. Мелькнула отстраненная мысль: как нелепо будет после всего, через что он прошел, умереть здесь. Встретить свой конец, попав в ловушку в женском теле, от перенесенного публичного унижения, которому его подверг немецкий телепат с садистскими наклонностями.

Он не мог умереть. Пока. Он еще должен убить Шульдиха. Очень медленно и мучительно.

Вот после у него может случиться сердечный приступ.

Шульдих решил дожать его, явно наслаждаясь новым оружием, попавшим ему в руки.

– Все ночи, что мы провели вместе, все, что между нами было – все было настоящим! Ты не можешь просто забыть о том, что нас связывает!

Люди начали в открытую на них глазеть. Ая осадил парочку своим фирменным убийственным взглядом, и они поспешили отвернуться.

Сверхчеловеческим усилием он заставил себя сделать шаг. Один. Второй. Уйти. Нельзя убивать Шульдиха. На людях. Без катаны.

– Ая!

Он уйдет.

– С тобой никто не сравнится! Я в жизни не трахал никого лучше!

Что-то у него внутри оборвалось.

Ая снова остановился и повернулся. Шульдих был замечательным актером: всем своим видом – от кончиков волос до злобного блеска в глазах – он являл собой портрет отчаявшегося брошенного парня. Только Ая знал, что причиной этого блеска были отнюдь не ревность и тоска, а незамутненная радость от мучений жертвы.

Ая высоко поднял голову, посмотрел в эти сияющие глаза и спокойно ответил:

– Спасибо. К сожалению, не могу сказать того же о тебе. – Развернулся и, чувствуя странное головокружение, направился к кассам.

К его облегчению, Шульдих не стал продолжать этот фарс; возможно, Ая действительно сумел его удивить.

Ая принялся сосредоточенно выкладывать покупки из корзины, игнорируя взгляды… Ну, почти всех посетителей магазина.

Внезапно раздавшийся в голове голос заставил его подскочить. Шульдиху, казалось, было очень весело.

«Хорошо сыграл, Фудзимия. Возможно, все-таки стоит потратить на тебя немного времени.»

Ая закрыл глаза.

Чудесно.

конец первой главы

Просмотров: 517 | Рейтинг: 0.0/0 |

Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Fairy stories

Меню сайта

Форма входа

Поиск

Друзья сайта

Статистика