Fairy stories
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика
| Главная » |
"Desynchronization", drama, romance, Огата&Сай, глава 10
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 (I) Глава 7 (II) Глава 8 (I) Глава 8 (II)
Глава 10Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12(I) Глава 12(II) Глава 13 Глава 14(I) Глава 14(II) Глава 15(I) Глава 15(II) Глава 16(I) Глава 16(II) Эпилог Синдо храпел. Акира покачал головой и повернулся обратно к поставленному на туалетный столик ноутбуку. И почему его не удивляет, что Синдо отрубился, едва успев лечь, хотя и заявлял, что первым делом пойдет в душ. На этот раз, к счастью, у Акиры хватило ума уточнить у спонсоров, чтобы им забронировали двухместный номер с раздельными кроватями, а не с одной двуспальной. После «Пекинского инцидента» Акира категорически отказывался спать на одной кровати с Синдо, тем более что тот до сих пор истерически ржал при одном только сочетании слов «Пекин» и «отель». И все же Акира не жалел, что Синдо стал его соперником: с ним не надоест играть, пока один из них не умрет или пока Синдо не признает, что Акира превосходит его во всем, что касается го. (Акира подозревал, что первое вероятнее). Нет, он ни о чем не жалел, но временами все же огорчался по поводу того, что уготованный ему судьбой соперник не вполне психически нормален. Взять хотя бы сегодня. Акира вздохнул, открыл почту и принялся удалять спам. Только совершенно ненормальный радостно завопит: «Сегодня всего-то +32!» – и вытащит его из гостиничного номера с кондиционером в убийственную августовскую жару любоваться видами Фукуоки. Обычно Акира, приехав куда-нибудь по связанным с го делам, с удовольствием осматривал местные достопримечательности, особенно музеи и исторические места. Но не тогда, когда от влажного зноя рубашка прилипает к телу, стоит пятнадцать минут пробыть на открытом воздухе. А Синдо на жару, похоже, было плевать, он энергично потащил Акиру на рынок на набережной и почти два часа выбирал там «модный прикид», периодически спрашивая у Акиры его мнение. Тот, честно говоря, даже не мог различить, чем один наряд отличается от другого – для него все они были одинаково мешковатые и ужасной расцветки – но Синдо относился к выбору с такой придирчивостью, какую обычно приберегал для анализа партий в го. Наконец он остановился на чем-то оранжево-желтом, и хотя Акира утверждал, что этот цвет годится разве что для регулировщиков дорожного движения, Синдо только ухмыльнулся и заплатил за покупку. Затем Синдо решил, что они должны отправиться через всю Фукуоку посетить городскую башню. Акира запротестовал, ссылаясь на жару и расстояние, но Синдо заявил, что это самая высокая береговая башня во всей Японии, и значит, они просто обязаны там побывать, это любому самому нелюдимому идиоту должно быть ясно. Такое невероятно обоснованное логическое утверждение Акиру не убедило, но Синдо предложил угостить его суши за свой счет – и при этом пошел на крайне нечестный прием, подкрепив слова несчастным, умоляющим взглядом. Черт побери Синдо с его привычкой смотреть глазами обиженного щеночка. Оглядываясь назад, Акира вынужден был признать, что с башни действительно открывался потрясающий вид на город и на залив. И еще он купил сувениры родителям, Итикаве-сан, Огате-сану и некоторым частым посетителям го-салона. Синдо про сувениры, естественно, вспомнил не раньше, чем Акира нарочно подтащил его к стойке с открытками. Потом они ели суши в дорогом ресторане – Акира не дал Синдо отвертеться походом в забегаловку с подачей суши на конвейере. В паузах между поеданием тунца Синдо объявил, что следующий пункт в их программе – городской аквариум. Туда нужно было ехать больше часа на электричке, но на этот раз Акира не возражал: аквариумы он, под влиянием Огаты-сана, любил с ранних лет, к тому же рыбы, в отличие от кошек и собак, тихие и мирные создания. Однако предложение Синдо его удивило – тот никогда прежде не выказывал интереса к рыбам. Акире он почему-то всегда казался похожим скорее на лабрадора – шумного, энергичного и то и дело стремящегося вылизать вам все лицо. Мысленный образ облизывающего его Синдо заставил Акиру торопливо наклонить голову. К счастью, Синдо спал, так что залившего его щеки румянца не видел. Нет, Синдо никогда ничего подобного себе с ним не позволял, но он же лизал в Пекине фотоаппарат, так что этот псих сам виноват, что Акира сейчас сидит и думает о его языке, а не о том, чтобы прочитать е-мэйл от матери. Синдо, конечно, не обязан рассказывать ему все о себе только потому, что они соперники, видят друг друга минимум четыре раза в неделю и не реже двух раз в неделю друг на друга орут, но Акире не нравилось, что его соперник знает о нем очень многое, а вот сам он так и остается в неведении о многих важных вещах. Например, однажды он заметил у Синдо в рюкзаке томик «Гэндзи моногатари», но Синдо не стал объяснять, почему взялся за эту книгу, отговорившись тем, что хочет, раз уж не пошел учиться дальше, заняться самообразованием – объяснение было бы вполне убедительно, прозвучи оно из уст кого угодно, но не Синдо Хикару, который полагал, что играть с Ваей в видеоигры «полезно для умственного развития». И еще с а й. Другая личность внутри Синдо. О котором Синдо пообещал ему рассказать. Когда-нибудь. Когда они впервые встретились в официальном матче, Акира сказал Синдо, что его го для него достаточно. Его соперник – Синдо, не с а й. Тогда он действительно воспринимал Синдо именно так – го полностью определяло их отношения. Все, чем Синдо был для Акиры, – было го Синдо, и все, чем Акира был для Синдо, – было го Акиры. Идеальный баланс, сродни прекрасной партии в го, утонченной в своей простоте. Тогда этого было достаточно, и поэтому Акира в тот раз обращался к Синдо только как к своему главному сопернику – тому, кто вдохновлял его, кто заставлял двигаться к новым, головокружительным высотам. В те времена Акира не знал, что Синдо обесцвечивает челку раз в две недели, что он способен слопать миску рамена за пять минут, что на колене у него шрам от падения с дерева, когда ему было десять. Он знал, что Синдо невероятно нахальный и абсолютно невоспитанный – любой, кто был знаком с Синдо дольше пяти минут, знал это. Но он не знал, что Синдо умеет быть и удивительно чутким – до того дня, когда Синдо предложил совершенно замотавшейся Итикаве-сан отвечать за нее по телефону. Он знал, что у Синдо в арсенале тысяча улыбок от уха до уха и что он обожает посмеяться с приятелями. Но до сегодняшнего дня Акира не знал, что у Синдо есть и другая улыбка. Сегодня, прижав нос к аквариуму и любуясь ярко-зеленым морским коньком, Синдо прошептал самому себе: «Ему бы понравилось», – и улыбнулся удивительно нежно, а рука сжалась на веере, с которым он не расставался. Кто такой этот «он», у Акиры сомнений не было. Акире хотелось узнать о с а е. Не только потому, что с а й постиг невероятные глубины го. Не только потому, что хотел сыграть с с а е м еще раз, чтобы сравнить, насколько он с того времени стал сильнее. Не только потому, что еще один матч с с а е м был заветным желанием его отца. Акира хотел – нет, ему было просто необходимо – знать о нем как можно больше из-за той власти, какую с а й до сих пор имел над Синдо. Может быть, Синдо втайне жалеет, что ему приходится играть не с с а е м, а с ним, подумал Акира, но тут же, закусив губу, отругал себя за глупость. Бессмысленно сравнивать себя с тем, кого уже больше нет. Бесполезно размышлять о том, чего он не в силах изменить. Но заставить себя перестать об этом думать он не мог. У него ведь не так много… друзей. Раздался звуковой сигнал, и на ноутбуке открылось окошко мессенджера. Увидев, от кого пришло сообщение, Акира обрадовался. gofish: привет, акира-кун. как там фукуока? goforever: Здесь очень красиво. Сегодня конференции не было, поэтому мы пошли осматривать окрестности. А как вы? gofish: спасибо, хорошо. свободный день? Синдо наверняка тебя замотал. Акира усмехнулся и принялся набирать ответ. Поскольку родителям, очень часто уезжавшим за границу, приходилось оставлять его одного, мама попросила Асивару-сана и Огату-сана присматривать за сыном. Надзор Акиру сначала злил (ему, между прочим, семнадцать лет, он вполне в состоянии не пытаться играть со спичками), но и Огата, и Асивара не так часто вспоминали о поручении, чтобы Акира чувствовал чрезмерную опеку. goforever: Да, это точно. Мы ходили за покупками, потом посетили Башню Фукуоки. Зашли в аквапарк. Вам, наверное, понравится – я купил там для вас открыток. gofish: с удовольствием их посмотрю. кстати, мне требуется детальный список всего, что ты ел, для отчета. твоя мама исключительно озабочена твоим здоровьем. goforever: Рамен, газировка, снова рамен. Хотя сегодня я заставил Синдо купить мне суши. gofish: рад, что ты так сбалансированно питаешься даже будучи в бегах из родного дома. как проходит конференция? ты там участвуешь в демонстрационных матчах, емнип. goforever: Очень хорошо, спасибо. Да, организаторы хотят представить публике разнообразные игровые стили. Конечно, не только мы с Синдо играем в демонстрационных матчах, приглашены многие игроки. Но на наших матчах было много зрителей. gofish: я не удивлен. вы двое всегда такие… страстные, когда играете друг против друга. У Акиры при мысли о том, с каким выражением Огата набирал это слово, моментально вспыхнули щеки. Огата-сан обладал талантом заставлять любое самое невинное словечко звучать непристойно, всего лишь слегка сделав на него ударение. Акира выпрямил спину и принялся печатать ответ. goforever: Просто мы очень серьезно относимся к нашим матчам, вот и все. Если людям интересно на них посмотреть, то я рад. gofish: ну ладно, ладно, акира-кун. не надо обижаться, я всего лишь сказал, что в вашем го много взаимного чувства. тебе повезло найти соперника, к которому ты испытываешь столь сильные эмоции. Огата-сан явно чересчур развлекается за его счет. Но Акира не стал пытаться опровергать его слова, поскольку за все годы уяснил, что единственный способ отвлечь Огату – увести разговор в более интересном для него направлении. Например, таком… goforever: Раз уж разговор зашел о соперничестве – может, сыграем? Мы давно не играли. Слишком явная попытка сменить тему, но Акира знал, что Огата, со всем своим стильным имиджем, не меньший фанатик го, чем он сам. gofish: я тебя смутил? вообще-то, я хотел, чтобы ты посмотрел кифу. я недавно сыграл эту игру с одним своим другом. подумал, что тебе будет интересно. gofish: отправка файла C:\DocumentsandSettings\Ogata\kifu\Fujiwara\August13.pdf. goforever: Получил. Игра с форой? gofish: Нет, только коми 6,5. С кем же Огата играл, мысленно удивился Акира. Не так много людей способно играть с Огатой без форы, и никого из них Огата не назвал бы «одним своим другом». Может быть, кто-то с сервера NetGo. Акира бегло проглядел первые ходы. Черными определенно играл Огата: Акире его манера начинать игру была так же знакома, как его аккуратный почерк, потому что чаще, чем с Огатой, Акира играл разве что с отцом. Увидев, что он поставил кэйма на 11−6 и 12−4, Акира едва заметно улыбнулся. Огата однажды использовал против него этот самый ход, расставив с его помощью ловушку. Но белые в нее не попали. Вместо этого через два хода они ответили эффективным блоком, нейтрализовавшим капкан. Акира с бьющимся сердцем торопливо просматривал тюбан. Белые не просто держались против Огаты-сана, а заставляли его отвечать на их ходы. Под их великолепным, энергичным натиском преимущество первого хода у Огаты рассеялось очень быстро. Акира нахмурился. Ходы белых завораживали своей красотой, но было в них и что-то странное. Подход в основе своей был классический. Как будто тот, кто играл белыми, учился на кифу тех времен, когда особое значение придавалось доминированию с самого начала игры, требующему от белых такой же агрессивной игры с первых ходов, как от черных. С введением правила коми логика игры заставляла белых играть значительно менее рискованно, чтобы сохранить свое преимущество, тем более, против такого сильного противника, как Огата-сан. А здесь белые поступали иначе. Акира обратил внимание на несколько дерзких обменов ударами, где белые словно бы намеренно вызывали черных на дуэль, заставляя Огату отвечать блестящими, решительными ходами. И все же этого оказалось недостаточно, чтобы сдержать белых: современные дзёсэки им тоже были известны, и они безупречно сшивали их со своим классическим стилем. Результатом была игра, одновременно прекрасная и ошеломляющая. И еще очень знакомая. Внезапное воспоминание эхом отдалось у Акиры в голове, фраза одного из учеников отца, брошенная им на занятии: «А что если бы Сюсаку знал современные дзёсэки?» Сюсаку. Синдо. с а й. с а й, другая личность внутри Синдо. Акира дрожащими руками набрал ответ: goforever: Вы играли с с а е м. gofish: да, и он победил меня на пять с половиной моку. провоцировал меня всю игру. Акира нервно сглотнул, торопясь спросить обо всем сразу. goforever: Где вы его нашли? На каком он сейчас сервере? Какой у него теперь ник? gofish: я играю с ним не по интернету. нашел его в итигае. goforever: Простите, я не понимаю. gofish: сай – это человек по имени фудзивара сай. я нашел его в канале итигая. goforever: В канале? Огата-сан, пожалуйста, не шутите так. gofish: я совершенно серьезен, акира-кун. фудзивара страдает от тяжелой ретроградной амнезии. он не помнит ничего, что было до того, как с ним произошел несчастный случай. goforever: Несчастный случай? Он ранен? Что случилось? Как он себя чувствует? Он в больнице? gofish: успокойся. мы не знаем, что с ним на самом деле произошло, и доктора тоже не могут разобраться, но это было уже давно. состояние у него стабильное, он не в больнице. фудзивара вполне здоров, если не считать потери памяти. Акира медленно выдохнул, стараясь прийти в себя. Его воображение автоматически нарисовало ему худший вариант: что с а й болен настолько, что отец уже никогда не сможет с ним сыграть, и что Синдо… Акира поморщился, отгоняя от себя непрошеную мысль. Необходимо успокоиться. И обдумать совершенно невероятное объяснение, данное ему Огатой. Акира знал, что о таких серьезных вещах Огата врать не станет. Ему – не станет. И игра белых в этой партии несла на себе метку с а я так же несомненно, как любой шедевр несет на себе имя своего творца. Подделать это невозможно. gofish: ты еще там? goforever: Да, извините, просто столько всего сразу. Ничего, если я спрошу, как состояние С… Фудзивары-сана? gofish: ничего. что ты хочешь знать? goforever: Вы сказали, что нашли его в канале. Он тонул? gofish: не похоже на то. у него тогда была бы жидкость в легких или другие признаки. но он был почти без сознания. может, ударился головой, и это вызвало амнезию. но на рентгеновских снимках ничего не оказалось. goforever: Понятно. Хорошо, что он не получил еще каких-то травм. А что значит ”тяжелая ретроградная амнезия”? gofish: это значит, что он не помнит практически ничего, что было до того, как он потерял память. кое-что он забыл совершенно, так что его пришлось учить заново, например, пользоваться сотовым телефоном, автоматом для продажи билетов. кое-что он вспоминает, но для этого ему требуется внешний импульс. gofish: например, он не помнил, что умеет играть в го, пока не увидел гобан и совершенно машинально не начал раскладывать камни. я перед этим его даже спрашивал, играл ли он раньше в го, и он сказал, что нет. goforever: Но в этой игре он прекрасно сыграл. Как он может так хорошо играть, если страдает от травмы мозга? gofish: он без труда запоминает все новое и легко учится. повреждений мозга как таковых у него нет… кроме потери памяти… он даже не знает, сколько ему лет и кем он работает. goforever: А разве его семья, друзья не могут рассказать? Они его знают и могут послужить тем самым импульсом. gofish: акира-кун, он их не помнит. Акира недоуменно моргнул. с а й – Фудзивара-сан – не помнит собственную семью? Не будучи в состоянии даже представить, каково это – не помнить своих родителей – он почувствовал прилив горячего сочувствия. Что бы он делал, если бы вся его память вдруг исчезла? Воспоминания о го, о доме, о семье. О Синдо. goforever: А где он тогда живет? gofish: у меня. так было удобнее нам обоим. Акира поднял брови. Сколько он Огату помнил, тот всегда жил один и менять эту привычку не собирался категорически. Как-то раз его мама за обедом предложила Огате познакомить его с «одной очень милой девушкой». Огата так подавился супом, что едва не задохнулся. И значит, если Огата позволяет Фудзиваре жить с ним в одной квартире, то совершенно уверен, что это действительно с а й. Но прежде он не упоминал о Фудзиваре. Судя по его словам, инцидент произошел не так чтобы недавно, да и то, как Огата отзывался о Фудзиваре, свидетельствовало о давнем знакомстве. goforever: Сколько он у вас живет? Вы сказали, что он такой уже давно. Пауза. gofish: я нашел его 5 мая. Сейчас август. Фудзивара-сан все лето прожил с Огатой, а тот ничего не сказал Акире. Это задело Акиру сильнее, чем он хотел бы себе в этом признаться. Огата прекрасно знал, насколько и он, и его отец хотят хоть что-нибудь узнать о с а е. Акира закрыл глаза, и перед ним встал образ его отца – как тот упрямо сидит за гобаном, чаша с белыми камнями – всегда по другую сторону. Как же Огата может быть настолько бесчувственным. Если он не рассказал про с а я Акире, значит, своему учителю не рассказал тоже. Огата был для него не просто самым давним и наиболее талантливым учеником отца. Он держал Акиру на руках, когда тот был еще грудным младенцем, а когда думал, что на него никто не смотрит, то корчил ему рожицы (Акира в это ни за что не поверил бы, если бы мама не показала ему фотографии). И когда Акира впервые самостоятельно поставил камень на доску, Огата был при этом событии. Акира очень хорошо знал Огату. И то, каким добрым и великодушным он бывает, но также и то, каким он умеет быть эгоистичным и расчетливым. goforever: Огата-сан. Почему вы сейчас мне это говорите? Вы чего-то от меня хотите. gofish: какие мы подозрительные. ладно, перейду к сути: это из-за фудзивары. мы с тобой оба всегда подозревали, что между синдо и саем существует связь. я пытался спросить синдо об этом, когда вы вернулись из пекина, но он отказался со мной говорить. goforever: Вы хотите, чтобы я спросил Синдо о с а е. gofish: если синдо – ученик фудзивары, то, возможно, знает о нем какие-нибудь личные подробности. синдо тебе доверяет. с тобой он поговорит. goforever: Я не хочу выспрашивать Синдо. Я уважаю его право на личные секреты. gofish: это важнее, чем личные секреты. фудзиваре нужна помощь. Акира в нерешительности прикусил губу и бросил осторожный взгляд на Синдо – тот по-прежнему дрых, развалившись на кровати так, что одна рука свисала до пола. Лицо его, расслабившееся во сне, без своей обычной самоуверенной ухмылки казалось таким… уязвимым. Акире хотелось просто выйти из чата и проигнорировать просьбу Огаты. Но лучшая его часть не давала ему пренебречь тем, что сейчас кто-то нуждается в его помощи. goforever: Я спрошу Синдо – ради Фудзивары-сана. Но почему вы раньше ничего не говорили? gofish: позже… обсудим это лично. отправляю тебе снимок фудзивары, покажи его синдо. посмотри, узнает ли он его. gofish: отправка файла C:\DocumentsandSettings\Ogata\MyDocuments\MyPictures\FujiwaraAquarium2.jpg Акира открыл сохраненную фотографию и неверяще на нее уставился. Это просто какая-то ошибка. Сияющий от радости парень на фотографии был больше похож на студента, чем на закаленного в битвах ветерана го, сумевшего победить его отца. goforever: Кажется, вы послали не ту фотографию. Этот человек слишком молод. gofish: нет, все правильно. ладно, мне уже пора. когда поговоришь с синдо, скинь мне смс, пожалуйста. спокойной ночи. gofish вышел в 8:15:05. Акира раздраженно вздохнул и снова переключился на фотографию. Прежде всего бросались в глаза необычно длинные, ниже бедер, волосы. Фудзивара стоял перед большим аквариумом-цистерной и улыбался в камеру, держа пальцы буквой ”V”. Акира никогда особо не обращал внимания на чужую внешность – не считая Хикару, но это только потому, что Синдо одевался очень кричаще, и не смотреть на него было так же трудно, как, например, на крушение поезда – но сейчас он не мог не обратить внимания, что Фудзивара потрясающе красив. И этот человек – действительно соперник его отца? Со времен своего первого официального матча с Синдо Акира обдумывал смутную гипотезу, что с а й – не человек в строгом смысле слова, но все-таки, когда он думал о нем, то представлял седого старика с морщинистыми руками и пронзительными, как у отца, глазами. Акира попытался представить Фудзивару, сидящего за гобаном напротив отца. Но это улыбающееся лицо никак не вязалось с великолепной, агрессивной игрой в присланном Огатой кифу. Акира прекрасно знал, что не стоит судить об игроке по его внешности, тем более что его самого нередко недооценивали по этой же самой причине. Но ведь уровень игры с а я показывал опыт не меньший, чем у отца, – достичь такого можно лишь многими годами упорного труда. Пусть даже Фудзивара, как сам Акира, начал играть раньше, чем ходить, он не мог успеть накопить такой обширный опыт. И к тому же Фудзивара слишком молод для того, чтобы быть наставником Синдо. За воспитание учеников серьезно берутся, как правило, после тридцати. Но зато он, кажется, добр… Акира задумчиво сдвинул брови. Несложно представить, что они с Синдо были друзьями. Такой, как он, стал бы смеяться шуткам Синдо, ладил бы со всеми его приятелями. Полная противоположность Акире – тот, не будучи способным поддержать разговор на темы, связанные с поп-культурой, часто чувствовал, что товарищи Синдо его просто терпят ради своего друга. И уж наверное Фудзивара, в отличие от него, не грызся бы с Синдо по каждому поводу. – Что, все еще не отлип от своего компа? Я голодный, идем поедим рамен. Услышав, как скрипнул матрац на кровати Синдо, Акира торопливо свернул фотографию и кифу. – Мы каждый день едим рамен. Ты еще им не объелся? – спросил он, пряча нервозность под притворной ворчливостью. – Ну, То-о-о-о-я-я-я!!! Кюсю же знаменито своим раменом! Это Мекка рамена. Пока мы здесь, то должны попробовать все рецепты, чтобы потом сравнить. Тем более, есть в уличных палатках – это весело! – свои аргументы Синдо подкреплял энергичной жестикуляцией. – Ладно, как хочешь. Синдо просиял, и Акира нервно закусил губу, страшась начать разговор. Он верил, что однажды Синдо сдержит обещание и расскажет ему о с а е, и с уважением относился к тому, что Синдо сам решит, когда это должно произойти. И терять его доверие Акира не хотел даже ради с а я. Но Фудзивара-сан нуждается в помощи, с упреком напомнил он себе, пытаясь не обращать внимания на то, что у него сосет под ложечкой. Синдо – его соперник и в чем-то друг, но сейчас все это неважно. – Э-э-э… подожди, прежде чем мы пойдем, тебе нужно кое на что взглянуть, – Акира встал с кресла и показал на ноутбук. – Давай, – Синдо плюхнулся на его место. – Что такое? – Кифу, которое мне только что прислал Огата-сан. Он хотел, чтобы ты посмотрел. Он играет черными, – Акира протянул руку поверх его плеча и развернул окошко. Синдо нахмурился. – Опять этот жуткий мужик? Вечно ошивается рядом с тобой или сообщения шлет. У него что, друзей своего возраста не хватает? – Я тебе уже говорил! Моя мама попросила его приглядывать за мной. И вовсе Огата-сан не жуткий. На самом деле он очень приятный человек. Как правило. Синдо фыркнул и принялся просматривать кифу. – Для старого, жуткого мужика, может, и приятный, – он наклонился поближе к экрану и заухмылялся. – Слушай, а правда хорошая игра. Огате надирают задницу по всему гобану. Но почему он хотел, чтобы я это увидел? На официальных играх он всегда злится, когда проигрывает, особенно Кувабаре. Но тот, у кого белые, играет просто отлично. Я сам бы с ним с удовольствием сыграл, вот здесь он круто… Синдо застыл, уронив свои обычно такие выразительные руки на колени. Со стеклянными глазами, он в полном молчании уставился на экран. Акира почувствовал, что сердцу становится все труднее биться. Он был совершенно прав: Синдо знаком с с а е м, знаком с Фудзиварой. – Синдо? – нерешительно окликнул он. – Что это? – спросил тот до странности безжизненным голосом. Кое-как справившись с бегущим по позвоночнику ознобом, Акира как можно спокойнее произнес: – Ты ведь узнаешь стиль? Это с а й. Не отвечая, Синдо протянул руку и развернул окошко фотографии. «Не надо», – хотел сказать Акира, но не смог и только молча глядел, как Синдо долго, очень долго смотрит на снимок, словно ища в нем ответ. А потом у него задрожали губы. Акира осторожно положил ему руку на плечо, но Синдо резко вывернулся из-под нее, лицо его так страшно исказилось, что Акира безотчетно отступил на несколько шагов. – Что этому ублюдку надо?! – переполненным злобой голосом прошипел Синдо. – Как он осмеливается извращать память о Сае! Акира оцепенело стоял, глядя, как у Синдо трясутся руки. Он никогда еще не видел его таким. А тот продолжал говорить и говорить. – Он этим хочет мне отомстить за то, что я не дал ему сыграть с Саем, хотя на самом деле я дал, просто он был слишком пьян, чтобы это понять! Он специально все это подстроил, чтобы я почувствовал себя виноватым. Но знаешь, ты, старый тупица, я и без того чувствую себя виноватым, – Синдо всхлипнул. – Я и без того чувствую себя виноватым, – повторил он и съежился, уткнувшись головой в колени, его слова, перемежаемые рыданиями, стали невнятны. – Лживый идиот… на фото вылитый он. Он был… еще очень молод, когда… ну, ты знаешь. Это несправедливо. И я тоже был к нему несправедлив. Вот почему… он ушел. Я это заслужил. И Синдо расплакался уже безостановочно. Акира беспомощно стоял и смотрел на него. Спустя какое-то время, показавшееся ему вечностью, Синдо поднял залитое слезами, покрасневшее лицо. – Надеюсь, Огата тебе не слишком дорог, потому что я убью его, как только увижу. Как будто Сай стал бы связываться с таким придурком. Лживый идиот… Акира недоуменно моргнул. Он предполагал, что Синдо болезненно отреагирует на напоминание о с а е, но не настолько ведь. Но Синдо все время говорил о Сае в прошедшем времени Он что, считал Фудзивару… мертвым? – Синдо, что с тобой? Почему ты так злишься? – спросил он, надеясь, что его голос звучит успокаивающе. – Прости, если тебя разозлило то, что Огата и я решили спросить тебя про Фудзивару, но мы стараемся ему помочь. Он потерял память. Синдо бросил на Акиру разъяренный взгляд и резко встал. – Ты ничего не понимаешь, – он быстрыми шагами направился к двери, как будто не желая больше ни секунды оставаться в одной комнате с ним. Но теперь разозлился уже Акира. Он всего лишь хочет помочь, а Синдо не желает с ним даже разговаривать. Он что, не заслуживает хотя бы нормального объяснения? Если не как соперник Синдо, то как друг? – Не моя вина, что я такой тупой, что ничего не понимаю! – крикнул он, сжав кулаки. Синдо остановился в дверном проеме, оглянулся через плечо, и глаза его показались Акире глазами усталого старика. – Да, ты ничего не понимаешь. Сай мертв, Тоя. Сай был мертв с самого начала. А потом он ушел. И Синдо вышел из комнаты. Акира тяжело опустился на кровать и вцепился в покрывало. Как это Сай мог быть мертв «с самого начала»? Если Синдо узнал о нем, когда Сай уже умер, то почему принимает его так близко к сердцу? И почему он до такой степени разозлился на Огату за кифу и фотографию? Есть ли шансы, что Огата разыскал человека, внешне похожего на умершего Сая – которого Синдо живым не знал – и играющего в точности, как Сай? И про кого тогда Синдо сказал, что «он ушел»? Акира сидел, уставившись в пространство, пытаясь найти хоть какой-то смысл в том, что только что произошло, но мысли его то и дело возвращались к времени, когда Синдо перестал приходить на свои матчи. И хотя Акира тогда дошел даже до того, что разыскал Синдо в школьной библиотеке, тот просто сбежал, и на его лице была такая боль, что Акира не мог ничего понять. Теперь он понимал. Причина была в с а е. Синдо тогда убежал от него из-за с а я. *** Несколько часов спустя дверь осторожно скрипнула, и Синдо, все еще немного бледный, но успокоившийся, зашел в комнату и в качестве извинения протянул пакет с едой. – Купил тебе в Фэмили Марте суши и онигири, ты ведь еще не ел. Акира хмуро принял пакет. – Ты не взял с собой мобильник. – Когда он отправил Синдо смс, то услышал, как телефон зазвонил в рюкзаке рядом с кроватью. – Извини, – Синдо уселся рядом на кровать и уставился на свой веер, избегая смотреть на Акиру. – Послушай. Я говорил тебе, что когда-нибудь расскажу про Сая. Наверное, пора. Акира сидел молча, с колотящимся о ребра сердцем. – Хочу, чтобы ты знал. Что ему… гм… нравилось с тобой играть. Знаешь, ты был первым, с кем он играл. Просто мне… тяжело. Я никогда никому не рассказывал. Кто бы мне поверил? Это безумие, – Синдо глубоко, судорожно вздохнул, и Акира испугался, что он снова начнет плакать. – Синдо, – Акира не узнавал собственный голос, приобретший неожиданную силу. – Сначала запомни вот что. Я верю Огате-сану, он не стал бы нарочно тебя обманывать. Но еще я хочу, чтобы ты знал, что если он тебя чем-то обидел, я на твоей стороне. И еще запомни, что я тебе верю. Во всем. Потому что знаю тебя лучше, чем кто-либо еще. Ты не станешь мне лгать. И еще ты, как и в прошлый раз, все равно вернешься ко мне. По щеке Синдо скатилась слеза. – Спасибо, – прошептал он хрипло. А потом, словно прорвало плотину, полился сумбурный, бессвязный рассказ. Акира слушал, не упуская ни слова, и разрозненные фрагменты вставали на свое место, подобно камням, постепенно образующим на гобане единый рисунок. *** – Два с половиной года Сай был мне лучшим другом. Мне до сих пор его не хватает, – Синдо закончил рассказ и вытер глаза. – Когда он исчез, самым огромным моим желанием было, чтобы он вернулся. Поэтому я бросил го – думал, что так он сможет вернуться. Но теперь я знаю, что это невозможно, и поэтому я должен играть вместо него, ради него. Чтобы найти Божественное мастерство. Акира изумленно смотрел на Синдо. История была сумасшедшая, совершенно безумная, но в ней была логика. То, как сильно колебался от раза к разу уровень игры Синдо, появление с а я на NetGo, уход Синдо из го, его возвращение, его ненависть к Ко Йонгха, веер… да, во всем этом была логика. – Синдо, извини меня за сегодняшнее. Тебе, наверное, было страшно больно, – тихо сказал Акира. Он пока еще не мог понять, как во все это вписывается Фудзивара, но видел, насколько искренне горюет Синдо о потерянном друге. – Ты мне правда веришь? – Синдо уставился в пол, на свои ноги, словно боясь встречаться глазами с Акирой. Акира проследил за его взглядом, машинально заметив, что на одном из ярко-желтых носков – крошечная дырка. – Да, – твердо ответил он, словно иного ответа для него не существовало никогда. Синдо слабо, но с явным облегчением улыбнулся. – Я боялся, что ты не поверишь. Или что поверишь, но разозлишься и откажешься играть со мной. Или перестанешь ходить со мной есть рамен в обеденный перерыв. Акира нахмурился, но при этом внутри, где-то в животе, у него разливалось тепло. Оказывается, для Синдо важно, что Акира о нем думает. Важнее, чем ему казалось. Оказывается, Синдо им дорожит. – Ты, придурок, от меня так легко не отделаешься, – и пусть даже окажется, что Фудзивара и вправду с а й, друг Синдо и при этом более сильный игрок, чем Акира, и человек куда более приятный, но теперь Акира был готов бороться за Синдо. Синдо принадлежит ему. Синдо ухмыльнулся, хотя получилось это у него бледнее обычного. – Повезло мне. – Но как насчет Фудзивары-сана? Ты встретишься с ним? – Акире не хотелось расстраивать Синдо, но этот вопрос необходимо решить. – Не знаю. Я устал. Подумаю об этом завтра, окей? Сейчас я об этом говорить не хочу, – буркнул Синдо и, отсекая все вопросы, вертевшиеся у Акиры на языке, зарылся головой в подушку. Всего через несколько минут дыхание у него стало ровным, а тело расслабилось. Акира вздохнул и начал готовиться ко сну. Что будет завтра, он не знал, но все обязательно как-нибудь уладится. Синдо доверяет ему, и этого достаточно. | |
| Просмотров: 3505 | Комментарии: 2 | Рейтинг: 5.0/7 | |
| Всего комментариев: 2 | |
|
| |
