Fairy stories

Фейлон в четвертый раз за последние десять минут взглянул на часы. Закрыл непрочитанную книгу и поднялся на ноги.

Почему мне так не по себе?

Он потянулся за мобильником и повторил набор, но ответа так и не последовало. Положил телефон обратно и какое-то время бездумно его разглядывал.

Это глупо, но...

Он направился в кабинет. Асами сидел за компьютером, Тао, в одном из просторных кресел, − за ноутбуком. Оба яростно стучали по клавишам.

Завидев Фея, Асами молча махнул рукой, показывая, что им пока не до него. Через несколько минут часы отбили девять вечера, и оба прекратили печатать.

Асами протянул руку, и Тао подал ему свой ноутбук. Фей удивленно смотрел, как Асами прокручивает страницы, то и дело одобрительно хмыкая или, наоборот, качая головой.

− Ты крупно вложился в технологические отрасли. Почему?

Тао кивнул. – Я решил, что для быстрого оборота денег это наилучший вариант, поскольку цель была сравнить, кто, при одинаковом стартовом капитале, за четыре часа больше заработает на британском рынке. Все равно твои инвестиции явно лучше моих. Покажешь мне, что делал?

− Конечно. Технологии приносят быструю прибыль, но это вопрос дней, а не как сейчас, нескольких часов. Но ты сделал хороший выбор вот здесь и здесь. Мы это все просмотрим, но сначала не будем заставлять твоего отца ждать, словно какую-то мелкую сошку. В чем дело, Фей?

У Фейлона немного полегчало на сердце. Асами никогда не умел общаться с детьми, однако с Тао у него более или менее сложились отношения, основанные на их взаимном уважении к умению делать деньги.

Но тут он вспомнил, зачем пришел.

− Кто-нибудь из вас знает, где Акихито?

Асами вытащил мобильник и нажал на кнопку быстрого вызова. Ответа не последовало, и он недовольно нахмурился.

Тао подождал, пока Асами положит телефон: − Я видел, как он уходил. Перед ужином. Я спросил, куда он, но он, кажется, меня не услышал. Не знаю, как сказать… он был как будто сильно поглощен своими мыслями.

Асами перевел взгляд с Тао на Фея. – Ты что-нибудь об этом знаешь?

Фейлон покачал головой. – Просто мне весь вечер не по себе. Считайте это интуицией профессионального киллера. Что-то не так. Иначе он бы отвечал на звонки.

− Может, он не хочет, чтобы ему мешали. Может, хочет побыть в одиночестве, − вмешался Тао.

Фей, встревоженный подобным предположением, посмотрел на сына. – По-твоему, мы так сильно на него давим?

Тао переводил взгляд с одного на другого, явно взвешивая ответ. – Бывает. Я понимаю, что вы трое очень близки друг другу. Я тоже чувствую себя частью семьи. Но уединения в этом доме не найдешь. Иногда, когда мне хочется просто посидеть и подумать, мне приходится уходить в парк. Дядя Акихито это знает. Может быть, он туда и пошел.

Асами поднялся, но Фейлон шагнул вперед и положил ладонь ему на грудь. – Позволь, я сам проверю. Если что-то найду, сразу позвоню тебе.

Асами пристально посмотрел на него. Фейлон ответил таким же взглядом. – Пожалуйста?

Глаза Асами немного смягчились. – В первый раз ты меня о чем-то по-настоящему попросил.

− Мне кажется, что это важно.

Асами помедлил, глядя на ладонь Фея на своей груди. – Позвони мне в любом случае, обнаружишь ты что-то или нет. Если в течение тридцати минут от тебя не будет известий, я высылаю команду на его поиски.


Фейлон быстро переоделся в темную повседневную одежду и, схватив пиджак, пистолет и телефон, выбежал на улицу.

Упомянутый парк по сути был детской площадкой, засаженной деревьями. Он был небольшим, величиной примерно с городской квартал. Свет фонарей слабо просачивался сквозь увядающую листву деревьев, в воздухе кружились падающие листья. Фейлон постоял, давая глазам привыкнуть к темноте. 

Вон там...

По другую сторону игровой площадки он разглядел силуэт человека, сидящего под деревом на земле, обхватив колени и уткнувшись в них головой, словно ему было очень плохо.

Фей достал телефон и отправил короткое сообщение, что Акихито он нашел. Затем выключил телефон. Он не хотел, чтобы им мешали.

Быстро, бесшумно передвигаясь в тени деревьев, Фейлон осматривался, ища тех, кто мог чем-то обидеть Акихито, но в парке кроме них двоих никого не было. Не доходя нескольких футов, он потрясенно замер, услышав всхлипы. Плечи Акихито тряслись. Было заметно, что он пытается справиться с собой, но не может. Веявшая от него безысходность острым когтем резанула по сердцу Фея.

Почему я не заметил, что Акихито так плохо? Почему он не поговорил со мной? Или хотя бы с Асами? Да что же такое случилось?

Он шагнул ближе и, опустившись на колени, ласково дотронулся до юноши и позвал по имени.

Акихито вздрогнул и вскинул залитое слезами лицо. Фейлон успел заметить отчаяние, потом сменившую его вину. Потом Акихито отвернул голову.

 – Фей, я не могу с тобой сейчас говорить. Мне нужно побыть одному.

Фейлон отдернул руку, словно его ужалили. Но сердцу было больнее.

− А с Асами можешь поговорить? – вопрос был задан искренне. Фейлон постарался, чтобы в нем не прозвучало даже малейшей нотки ревности.

Акихито прерывисто вздохнул. – Нет… Не сегодня. Наверное, никто не сумеет понять. Разве что Хамада-сэнсэй. Я звонил ему, но его нет на месте.

Хамада? – Фей встревожился еще сильнее. – Все настолько плохо?..

Он обязан был выяснить, что случилось, но боялся спрашивать, потому что подозревал, что знает ответ. Но все-таки задал вопрос, потому что любовь требует мужества.

− Это из-за меня? В наших отношениях есть что-то… что тебе не нравится? Ты жалеешь, что пошел на это?

Акихито вздернул голову и взглянул ему глаза в глаза. – Боже, Фей, нет. Никогда не пожалею. Потерять тебя – это последнее, чего я хочу. Поэтому я и… − он осекся и снова отвернулся.

Фейлон не верил свои ушам. Он думает, что может меня потерять? Но что могло…

− Почему ты думаешь, что можешь потерять меня? Чего ты боишься?

− Я не могу тебе сказать, − сдавленно откликнулся Акихито.

− Не можешь? Или не хочешь?

− Не могу, не хочу, какая разница. Пожалуйста, Фей, просто оставь меня в покое.

Фейлон склонил голову набок. – Я бы сделал то, что ты просишь, если бы ты в самом деле был в покое. А это явно не так, что меня, конечно, тревожит. Ты боишься, что нас что-то разлучит.

Думай. Акихито в первую очередь беспокоится не о себе, а о других. Он будет молчать, если считает, что его слова причинят боль.

– Ты боишься, что, если скажешь… мне будет больно?

Акихито замер.

− В этом и дело, верно? Что-то мучает тебя, но ты не хочешь говорить мне, потому что думаешь, что причинишь мне боль.

Фейлон склонился к нему и обнял, прижимая к груди. Акихито сжался, но не отодвинулся.

– Прежде ты меня таким слабым не считал. Совсем недавно ты вовсю набрасывался на меня за то, как я с тобой обошелся.

Фейлон остановился. Не может быть... Но это все объясняет.

Он закрыл глаза.

Акихито прав. Больно. Очень больно. Но вряд ли больнее, чем сейчас самому Акихито. Если дело действительно в этом.

Как можно мягче, он произнес: − Акихито, это как-то связано с нашим прошлым?

Он почувствовал, как парень напрягся, однако тот не произнес ни слова.

− Сегодня что-то тебе напомнило об этом? Об изнасилованиях?

Акихито начало колотить, и от этого у самого Фейлона засосало под ложечкой. Не размыкая объятий, он принялся осторожно поглаживать Аки по спине.

− Все хорошо. Все в порядке. Я понимаю. Ты ведь знаешь, что я сам проходил через подобное. Расскажешь мне, что случилось?

Акихито глубоко вдохнул, стараясь унять дрожь, медленно выдохнул, потом еще и еще раз. Наконец, немного расслабившись, он уткнулся лицом Фею в плечо.

− Я сегодня обедал с детективом Такахаси. Он один из полицейских, к которым я раньше был прикреплен для надзора. Пока мы ели, ему позвонили. Он тут же сорвался с места, и я побежал вместе с ним, на случай, если смогу чем-то помочь.

Он замолчал и снова сделал глубокий вдох.

− Ничего такого уж необычного. Постоянно случается. Мужчина. Мальчик-подросток, скорее всего, старшеклассник. Но та комната. Боль. Страх. Ощутимые физически.

Он прерывисто вздохнул.

− Меня вырвало. Захлестнули воспоминания. Кажется, я бежал, потому что следующее, что я помню, − я сижу, согнувшись, в каком-то переулке, а один бездомный по имени Морита уговаривает меня этого не делать. − Его смех был больше похож на всхлип. – Бездомные, они-то знают, каково встретиться вот так со своим прошлым. Они каждый день с этим живут. Я пытался забыть, пытался думать о том тебе, какого я знаю сейчас, − он поднял глаза. – О человеке, которого я люблю. Но плохие воспоминания прокрадываются в хорошие. Мешают. Сбивают с толку. Пугают меня, − глаза Акихито снова начали наполняться слезами. – Фей, я люблю тебя. Люблю. Но я так не могу.

Теперь Акихито плакал уже в открытую. – Я больше не хочу ничего помнить. Я думал, все давно кончено, давно в прошлом. Думал, что исцелился. Но возможно ли исцеление вообще? Все это никуда не денется – всегда будет между нами.

Фейлону казалось, что сердцу уже некуда болеть сильнее, но от этих слов боль стала еще острее. – Если… если я на какое-то время уеду, это поможет?

Вскинув голову, Акихито зарычал: − Какого хрена это поможет? Только оставит меня один на один с тяжелыми воспоминаниями. Будь поответственнее!

Горячность этих слов ошеломила Фея, но в то же время ослабила узел, сдавивший сердце. Акихито прав. Побег не поможет исцелиться ни одному из них. – Хорошо. Я так и сделаю. Думаю, нам надо встретиться с этой проблемой лицом к лицу.

Он встал и протянул Акихито руку. – Пойдем со мной домой. И там ты займешься со мной любовью.

− Ты хочешь меня трахнуть. Именно сейчас. После того, что я сказал, − безжизненным голосом отозвался Акихито.

− Нет. Я хочу, чтобы ты трахнул меня, − Фейлон встряхнул головой, чувствуя отвращение от выбора слов. – Нет, не трахнул. Если только ты не захочешь, чтобы было именно так. Я хочу, чтобы ты был сверху. Чтобы ты владел мной. Имел меня. Все, что сам сочтешь нужным.

Акихито взглянул на протянутую к нему руку. – Это просто дурацкий штамп. Ты честно думаешь, что это может помочь?

Фейлон пожал плечами. – Не знаю. Но если мы не собираемся бежать от этой проблемы, то избегать занятия любовью тоже не должны. А сегодня это единственный вариант.

На лицо Акихито падала тень, и понять по нему, что он думает, было невозможно. – И ты будешь не против? Я не уверен, что смогу…

Фей поднес руку ближе. – Акихито. Сэмэ. Укэ. Сверху. Снизу. Это лишь предпочтения. Они не говорят о том, кто ты. Они говорят о том, что ты делаешь во время одного конкретного сексуального акта. Большинство людей в жизни бывают и тем, и другим.

Акихито медленно поднял руку и вложил свою ладонь в ладонь Фея. Затем встал.

Секунду подумав, Фейлон решил, что все должно быть в открытую. Он обернулся. – Сколько ты успел услышать?

Из тени выступил Асами.  Его лицо ничего не выражало, но глаза смотрели озабоченно. – Достаточно. Фей прав, Акихито. Убегать от проблем – худшее решение. Ты и сам это знаешь. После всего произошедшего за этот год мы все это знаем. Я понимаю ход его мыслей.

Акихито посмотрел ему прямо в глаза. – А остальное? Насчет этого он тоже прав?

В глазах Асами мелькнуло злое веселье. – Насчет того, кто сверху, кто снизу? Конечно, прав. Думаешь, я никогда в жизни не был снизу? Как бы я тогда узнал, чем доставить тебе удовольствие, если бы сам этого ни разу не испытал? Ты читаешь слишком много женской манги.

У Акихито заблестели глаза, и  у Фейлона отлегло от сердца. Асами всегда удавалось зацепить в Акихито нужную струнку.

− Значит, ты мне предложишь то же, что Фей? И тебе не будет стремно?

Асами ответил долгим, изучающим взглядом. – Нет. Не предложу. От меня тебе этого не нужно, − он шагнул ближе и притянул Акихито к себе, подняв его упрямый подбородок, чтобы по-прежнему смотреть глаза в глаза. – Но если я когда-нибудь почувствую, что тебе это все-таки нужно, я это сделаю.

Акихито резко вдохнул, заливаясь румянцем. Асами с любопытством погладил его потеплевшую щеку.

– Тебя это возбуждает? Мысль о том, как ты берешь меня? Может, я и позволю, когда-нибудь в будущем. В ближайшее время не надейся. Лично мне этого не хочется.

 Держа за подбородок, он повернул лицо Акихито к Фею. – Ну а пока что…


Дома к Акихито подбежал встревоженный Тао, обнял. Тот обнял его в ответ, но пару минут спустя спросил, не пора ли тому спать. Тао, понимающе взглянув, чмокнул его и последовал совету, вопреки обыкновению, ничего не спросив.

Из всех спален они выбрали принадлежащую Асами, потому что это была нейтральная территория. Фейлон не хотел, чтобы, в случае худшего развития событий, неприятные воспоминания Акихито были связаны с его собственной кроватью. Асами будет все равно – он просто выкинет их из головы.

Фейлон шагнул к Акихито и опустился перед ним на колени. Акихито стало не по себе, и это чувство только усилилось, когда Фей наклонил голову и поднял сведенные в запястьях руки. – На сегодня я твой, Акихито. Если захочешь меня связать, если тебе так будет легче – делай как пожелаешь.

Асами задышал чаще, и Акихито заметил вожделение у него в глазах. Асами, кстати говоря, Фей никогда такого не предлагал.

Акихито перевел взгляд на Фейлона. – А если я захочу причинить тебе боль? Наказать тебя?

Асами шумно втянул воздух. Фей напрягся, но глаза не поднял. – Я уже сказал, ты можешь делать со мной все, что пожелаешь.

Акихито приподнял ему подбородок. – И хрен ли это поможет? Отвечать насилием на насилие? Мы все здесь взрослые, Фей, не дети. Круг насилия можно разорвать, только противопоставляя вине и злости понимание, а страху – любовь. Я думал об этом, пока мы шли домой. Единственный способ для нас обоих преодолеть прошлое, не сломавшись, изменившись к лучшему, − это стать ближе. Сделать тебе больно? Мы что – драчуны в детской песочнице? Я твой муж и любовник. Сегодня боли не будет – потому что иначе не будет вообще ничего.

Акихито взглянул по очереди на обоих, пытаясь понять, дошли ли до них его слова.

Асами задумчиво пожал плечами. – Сегодня ты хозяин вечеринки, Акихито, − он начал расстегивать пиджак, но остановился. – Ты вообще хочешь, чтобы я остался?

Акихито вопрос удивил. – Да. Конечно, хочу. С чего ты взял, что нет? К тому же, я еще ни разу… − он почувствовал, как теплеют щеки.

Асами изогнул уголок рта. – Что, даже с женщиной? Как мило.

Залившись пунцовым румянцем, Акихито помотал головой. – Они меня никогда особо не интересовали. И теперь я знаю почему, –добавил он с оттенком иронии.

Асами наклонился к нему и поцеловал легко, но со знанием дела. – Если тебе понадобится, я помогу, но помимо этого участвовать не буду, − он подошел к кожаным креслам у камина, налил себе бренди и уселся с ожидающим видом, нога на ногу.

 Акихито покосился на Фейлона − у того дернулся рот, и Аки принялся хохотать. – И почему у меня ощущение, что мы очутились в порноверсии «Театра шедевров»? (американский ТВ сериал, идущий с 1971 г. по сей день – прим. перев.)

Фей улыбнулся. – Тогда устроим ему хорошее шоу.

Акихито потянул Фея вверх, заставляя встать на ноги, и запрокинул голову, чтобы взглянуть в глаза. На какое-то мгновение юноше показалось, что он снова видит лицо прежнего, оставшегося в прошлом Фейлона, и он побледнел.

Веселье исчезло из глаз Фея, сменившись тревогой. – Хочешь, я разденусь, а ты останешься в одежде, чтобы ничего больше не напоминало те времена?

Акихито неуверенно кивнул.

Асами за его спиной произнес: − Акихито, а что если ты нальешь себе буквально капельку и тоже сядешь в кресло?

Акихито насупился, уловив намек на то, что пить он не умеет. Но он понятия не имел, что делать дальше, а Асами дал совет, которым можно было воспользоваться. Хорошо еще, не предложил сесть к нему на колени, пусть даже Акихито там было бы гораздо спокойнее.

Он сел и отхлебнул из бокала. Коньяк он терпеть не мог, но нужно же было как-то успокоиться. Ему было очень не по себе. Раньше он даже не задумывался, что его полностью устраивает то, что инициатива принадлежит не ему, а другим. Двоим чутким, заботливым мужчинам. И что благодаря этому он чувствует, что его любят, его ценят.

От обрушившегося на него понимания он застыл. Так вот  что он должен сейчас дать почувствовать Фею.

Он покосился на Асами и прочел в его глазах гордость за себя.

Акихито отставил бокал и встал.

Он накрыл ладонью руку Фейлона, не давая ему расстегивать рубашку, потом осторожно откинул с его лица длинные черные пряди. Да, сейчас Фей очень уязвим. Сегодня Акихито причинил ему боль и должен сделать все, чтобы залечить ее. Исцелить их обоих. Те воспоминания вернулись просто из-за похожей обстановки. Больше их не будет. Все меняется. Это больше не повторится. Не будет причин, чтобы это повторилось.

Он закинул голову и мягко поцеловал Фея. Тот посмотрел ему в глаза, и в его взгляде читалось доверие. От осознания того, что этот могущественный, гордый человек без колебаний отдает себя ему, Акихито захлестнуло желание. Он будет достоин этого доверия.

Фейлон начал что-то говорить, но Акихито приложил палец к его губам. – Ш-ш-ш. Предоставь все мне.

Фейлон посмотрел на него расширенными глазами, потом его взгляд метнулся к Асами.

Акихито щелкнул его по носу. – Сегодня ты не него смотреть не будешь. Только на меня.

В ответ он получил улыбку.

Акихито начал неторопливо раздевать Фея. – Я никогда этого не делал, но вы с Рю – хорошие учителя. И я знаю, как мне больше нравится. Просто я должен уяснить для себя, что сверху, снизу – все это не имеет особого значения, ведь так? По крайней мере, не для вас.

Он стянул рубашку с плеч Фейлона и подтолкнул его к кровати, вынуждая сесть.

− То есть, когда принимаешь на себя контроль, то тем самым берешь на себя ответственность за то, чтобы твой партнер испытал удовольствие. И сам получаешь от этого удовольствие, так ведь? От того, что заставляешь другого потерять голову.

Акихито расстегнул на Фейлоне брюки, встал на колени и провел подушечками пальцев по выпуклости под тканью.

− Приподними бедра, − он просунул руки под пояс брюк, стянул их. Под ними на Фее, как обычно, ничего не было. Акихито наклонился, вдыхая горячий, влажный запах, и лизнул гладкую кожу на внутренней стороне бедер, видя, как дернулся при этом прикосновении член.

− Твой партнер дает тебе право властвовать над его телом…

Он лизнул кончиком языка член Фейлона у основания.

− И поэтому о его удовольствии надо позаботиться прежде своего собственного.

Быстрыми, легкими движениями языка Акихито ласкал член, постепенно поднимаясь выше.

− Он доверяет тебе…

Язык прошелся вокруг уже увлажнившейся головки.

− И ты вознаграждаешь это доверие…

Он открыл рот, зубы слегка задели крайнюю плоть.

− ...даря наслаждение.

Он медленно повел сомкнутыми в кольцо губами по члену Фея, вбирая его до основания.

Фейлон вскрикнул и, зарывшись пальцами в волосы Акихито, дернулся бедрами вверх, потом упал обратно на кровать, выгибаясь на тонких белых простынях. Рубин кольца в его пупке вспыхивал в свете камина. Акихито поднял голову: он видел, что Фей сейчас полностью в его власти, и это наполняло его гордостью за то, что он оказался способен довести любовника до такого состояния. Лаская его губами, языком, он не отводил взгляда, зачарованный тем, как бежит румянец по бледной коже, как вздрагивает от движений языка тело Фея, как он беспрерывно стонет.

Он приподнял Фею ноги и раздвинул их. Черт. Нужна смазка. Он уже решил, что придется вставать, но тут в его ладонь вложили тюбик. Он быстро сжал пальцы Асами и отпустил их. Они провели по его волосам и снова исчезли.

Он знал, как нужно подготавливать партнера, но сам никогда ни с кем этого не делал. Оторвавшись от Фейлона и наблюдая за его реакцией, он продолжил ласкать его одной рукой, второй ведя вниз, пока не достиг ануса и не почувствовал, как в ответ на осторожное прикосновение дернулся член в его руке.

Он остановился, выдавил на пальцы гель и принялся втирать − постепенно, не больше чем на кончик пальца, надавливая глубже. Так узко. Он представил свой член на месте этого пальца и чуть не кончил. Пришлось остановиться и сделать глубокий вдох. Сначала нужно позаботиться о Фее.

Добавив смазки, он втолкнул палец глубже, сам застонав от ощущения окружившего его тепла. Ему хотелось очутиться там – хотелось сильнее всего на свете. В нетерпении он попробовал добавить второй палец, но Фей напрягся, и он понял, что слишком рано. Сдерживая желание, он продолжил медленно, нежно растягивать его,  потом снова приник к нему ртом, покусывая, облизывая бедра, яички, член. Наконец, внутрь проскользнул второй палец. И еще один. Тело Фея, словно в танце, извивалось на простынях, раскрываясь перед ним.

Он опустил руку на собственную ширинку – но там уже были руки Асами, они снимали с него рубашку, расстегивали брюки, смазывали его. Асами притянул голову Акихито к себе, крепко поцеловал и отступил назад, вновь оставляя его с Феем.

Фейлон приподнялся, подхватил его и потянул на себя. Потом широко развел бедра. Акихито наклонился, и их губы встретились.

− Фей, я люблю тебя.

Он медленно вошел, боясь причинить боль, но остро желая доставить удовольствие и любовнику, и себе. Он чувствовал, как мускулы Фея расслабляются, впуская его, и все же ощущение тесноты было почти невыносимым. Ничто прежде не давало ему этого ощущения – ни рука, ни рот. Застонав, он втолкнулся в Фея до конца. Его трясло от потребности двигаться, трахать – грубо, бездумно.

Фейлон погладил его. – Акихито, я не стеклянный. Я смогу принять все, что ты захочешь мне дать.

Эти слова послужили ему точкой опоры. – Я хочу дать тебе любовь, − он немного отодвинулся и снова жестко толкнулся обратно. Глаза Фея затуманились. Акихито улыбнулся и, отодвинув собственное желание на задний план, принялся медленно, вдумчиво трахать Фейлона. Он смотрел, как розовеет, покрывается блестящей пленкой пота кожа Фея, как дрожат его веки, которые он пытается держать открытыми, но не справляется с этим, проигрывая растущему удовольствию, теряясь в нем. Ничего более эротичного, чем распластанный под ним Фейлон, он не видел никогда.

Акихито убыстрил ритм, чувствуя, что и сам уже выпадает из реальности. Он должен дать Фею кончить. Приподняв бедра любовника, он постарался направить движения в нужную точку, и ответный громкий вскрик засвидетельствовал, что ему это удалось. Фейлон запрокинул голову и, тяжело дыша открытым ртом, вцепился руками в простыни.

Акихито провел ладонью по напряженному телу, чувствуя, как оно вздрагивает под его прикосновением. Поиграл сначала затвердевшими сосками, а затем золотым колечком в пупке, отчего Фей застонал уже в голос. Потом принялся дразнить головку члена, и Фей открыл глаза. – Аки… Люби меня… Давай же.

− Фей. Ты – мой. Я не боюсь того, что принадлежит мне.

Он обхватил ладонью член Фейлона, лаская его длинными, быстрыми движениями в такт толчкам бедрами. Он прежде думал, что теплая теснота Фея непереносима, но это не шло ни в какое сравнение с сжавшимся вокруг него в оргазме телом. Сдерживаться дальше он уже не мог. Чувствуя собственным членом волны удовольствия, прокатывающиеся по телу Фея, видя его запрокинутое в наслаждении лицо и понимая, что именно он смог ему это дать, Акихито с криком кончил сам.

Он упал Фею на грудь, где смешались пот и семя. Фей приподнял руку и слепо погладил его по плечу, понемногу осознавая, что в этом мире есть кто-то еще. Акихито самодовольно улыбнулся.

Нужно встать, вытереть нас обоих. Да, это нужно сделать прямо сейчас. Прямо сейчас...

Ему показалось, что его приподнимают, что к нему прикасается горячая, влажная ткань, но тут он отрубился уже окончательно.


Только придя в себя, он понял, что Асами привел в порядок их обоих и ушел. Акихито выскользнул из-под простыней, натянул штаны, накинул, не застегивая, рубашку и вышел в коридор, тихо притворив за собой дверь. Потянул носом и направился к своей спальне, борясь с раздражением по поводу того, что Асами в данный момент нарушал правило «в моей комнате не курить». Раздражение это сошло на нет, когда он вошел: Асами сидел на его кровати, прислонившись к спинке, и листал один из его фотоальбомов. Тот, в котором хранились семейные фотографии.

Асами поднял голову. Чувствуя на себе его задумчивый взгляд, Акихито медленно подошел ближе.

− Почему ты ушел?

− Я тебе там был не нужен.

− Ты мне нужен всегда.

− Я не это имел в виду. Сегодня ты… вырос, Акихито. Стал немного взрослее. Я был там в качестве опоры. Но, сидя там, у камина, я увидел тот момент, когда тебе перестала быть нужна опора. После этого я оставался, только чтобы посмотреть, как двое людей, которых я люблю, занимаются любовью друг с другом.

− Все прошло так хорошо, потому что ты был там. Даже сегодня ты заботился о нас. Хотя это было моей обязанностью.

Акихито убрал с коленей Асами альбом и уселся верхом, обняв обеими руками за шею и прижавшись щекой к его груди. Поерзал, устраиваясь поудобнее, и улыбнулся, чувствуя, как тело Асами реагирует на это.

− До сегодняшнего вечера я не мог по-настоящему взглянуть на наши отношения твоими глазами. Мне всегда казалось, что ты относишься ко мне, как к ребенку. О котором необходимо заботиться, потому что сам он позаботиться о себе не в состоянии. Но это совсем не так, верно? Это не потому, что я нуждаюсь в твоей заботе, а потому, что я доверяю тебе заботиться обо мне. Именно этого ты от меня и хотел добиться – чтобы я это признал. Наверное, ты хотел это услышать даже больше, чем то, что я люблю тебя.

Ответом был лишь тихий выдох: − Да.

− Знаешь, ты тогда, в парке, сказал, что мог бы тоже когда-нибудь предложить это мне. Пожалуй, пока что мне этого не хочется. Если только этого не хочется тебе.

− Почему? – в голосе Асами была улыбка, словно он заранее знал ответ.

− Потому что наши отношения строятся не на власти и подчинении. На доверии. А я тебе доверяю.

Акихито внезапно очутился на спине, губы Асами были уже в сантиметре от его собственных, но он просунул между их лицами ладонь, не давая себя целовать. В глазах Асами мелькнуло удивление.

Акихито положил палец ему на губы. – Ты всегда будешь заботиться обо мне, Рю?

Глаза Асами потемнели. – Всегда.

С ловкостью, свидетельствующей о большом опыте, руки Асами избавили его от одежды, а его еще куда как более опытные губы принялись прокладывать дорожки из поцелуев все ниже и ниже. Но только когда в него проникли скользкие пальцы, до Акихито дошло, что Асами в точности до каждой детали повторяет то, что сам он чуть раньше делал с Феем. Он рассмеялся и обменялся с Асами насмешливым взглядом, оценив шутку, которую прежде бы не понял.

Асами снова поднялся выше, лицом к лицу, и Акихито раскрылся перед ним точно так же, как Фей, но слова его были иными:

− Люби меня, Рю.

Асами прислонился лбом к его лбу и, все так же глядя глаза в глаза, вошел в него.

Он отдавался человеку, которого любил, с такой страстью, что кровать под ними ходила ходуном. Чувство легкости, когда его ласкали, дразнили, подводя к пределу наслаждения, было настолько невероятным, что, пусть временами ощущения переходили грань боли, он доверял Асами, знал, что тот обязательно вернет его обратно. Уже второй раз за этот вечер оргазм его был острее того, что он вообще считал возможным.

Оба рухнули на маленькую кровать, и Асами, повернувшись на бок, притянул голову Акихито себе на плечо. Акихито придвинулся поближе, уткнулся ему в грудь. – До этого дня я и не знал насколько трудно быть сверху. Оно того стоит, но я не представляю, как ты делаешь это постоянно.
   
Рука Асами ласково взъерошила его волосы. – Сам удивляюсь. Может, мне с тебя денег брать за каждый оргазм? Но ты быстро разоришься, и что мне тогда делать?

Акихито приподнял голову. – Тебя, никак, после секса потянуло на юмор? – он сделал вид, что собирается встать. – Где моя камера? Я должен это запечатлеть на вечную память.

Позади тихо рассмеялись. Он и не заметил, как непонятно когда пришедший  Фей устроился на краю кровати, подтянув к себе колени, укрытые шелковым халатом, и улыбаясь им обоим.

Акихито взглянул на него новыми глазами. Прежний Фейлон теперь стал лишь призраком, бесплотной тенью. Дурные воспоминания не исчезнут насовсем, но теперь он не будет пытаться справиться с ними в одиночку. Дар Фея – его доверие – отныне будет прогонять призраков прочь.

Он улыбнулся. Каким же он был дураком, что раньше этого не понимал. Разве он не научился тому, что всегда есть надежда?

 Асами легонько толкнул его, выводя из раздумья. – А знаешь, Акихито, ночь еще не кончилась.

Акихито секунду смотрел на него, потом насмешливо улыбнулся и, глядя в смеющиеся глаза Асами, сказал:

− Фей.

− Что, Акихито?

Он обернулся и протянул руку.

− Иди сюда, любовь моя.