Fairy stories
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика
| Главная » |
Cruel Intentions, romance, drama, NC-17, глава 15
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Эпилог В комнате было совершенно темно, так темно, что он с трудом мог понять, где находится. За окном шумел ливень, воздух был так тяжел и густ, что им было трудно дышать. Внезапно сверкнула молния, вспышкой озарив помещение, а вслед за ней грянул гром. Он находился в гонконгском пентхаузе Михаила, и сам Михаил стоял спиной к нему у огромного окна. Он слишком хорошо помнил ту ночь, ночь, когда он вернулся из Японии. Как ему тогда хотелось броситься в эти объятия, почувствовать знакомое тепло, все забыть. Михаил медленно повернулся, его голубые глаза были пусты и равнодушно смотрели мимо. - Прощай, – произнес Арбатов и, так и не посмотрев на него, ушел. Фейлон чувствуя, как сдавило легкие, попытался выкрикнуть его имя, но из его горла не вырвалось ни звука. Михаил исчез за дверью, а его сердце рвалось из груди в безуспешных попытках вздохнуть. Распахнув глаза, Фейлон резко вскинулся на кровати и, пытаясь отдышаться, прижал руку к груди, словно это могло помочь унять бешеное сердцебиение, сотрясавшее все его тело. Сон. Ему опять снился кошмар. Почему он был так реален? Фейлон осторожно повернулся и посмотрел на другую сторону кровати. Пусто. Где же Михаил? Эти слова эхом отдавались в его ушах, пока он тщетно пытался справиться со спазмом, сжимающим его легкие. Сердце забилось еще чаще, он сполз с кровати и побрел к двери, почти умирая от удушья. - Фей? – из кухни донесся знакомый голос. Увидев Арбатова, стоявшего там с чашкой кофе, Фейлон мгновенно почувствовал облегчение. Закрыв глаза, он попытался совладать с дыханием. С чего он так запаниковал? Михаил не ушел от него. Почему его мучают кошмары даже здесь, в домике, где они провели последние несколько дней в объятиях друг друга? - Фей? – обеспокоенный Михаил подошел к нему. Фейлона все еще трясло. Михаил вспомнил, что уже несколько раз видел его таким – когда тот приходил в себя после кошмаров. Кошмаров о том, что случилось семь лет назад. О том человеке. Не обращая внимания на резкую боль в собственном сердце, он обхватил стройное тело, прижимая его к себе. - Опять тот же самый сон? Что он на этот раз сделал? Фейлон прислушивался к постепенно успокаивающемуся пульсу. Михаилу каким-то образом всегда удавалось утешить его, просто обняв. Он крепко прижался к нему, словно пытаясь убедиться, что перед ним не иллюзия. Михаил действительно здесь. Тепло его тела – настоящее. Интересно, с каких пор картина, как Михаил уходит от него, стала его новым кошмаром, не менее страшным, чем видеть во сне Асами и смерть отца. - Я видел не его, – он уткнулся лицом в мускулистую грудь, наслаждаясь тем, как сильные руки гладят его по волосам. Сердце уже колотилось не так сильно. – Сон был про тебя. - Я тебе теперь в кошмарах снюсь? – изумленно переспросил Михаил, отступая на шаг, чтобы взглянуть на Фейлона. Он не мог представить, что такого сделал, чтобы вызывать у любимого кошмары. - Я сам удивляюсь, – хмыкнул Фейлон, проводя рукой по мягким кудрям Арбатова. – Никогда больше не вставай раньше меня, – он мимолетно улыбнулся, притянул Михаила к себе и поцеловал. Баюкая его лицо в своих ладонях, Михаил нежно ответил на поцелуй, и Фейлон почувствовал холод металла, коснувшегося щеки. Браслет Любви. Он вдруг вспомнил, о чем давно собирался спросить. - Михаил. Почему ты мне ничего не сказал про наследование бизнеса? Лицо Арбатова моментально помрачнело. Помедлив, он ответил: – Я собирался. Такой короткий ответ означал, что ему не хочется об этом говорить. Но Фейлону нужно было знать. - Когда? Казалось, что Михаилу его собственные слова стояли поперек горла. Ему явно трудно было говорить – то ли по этой причине, то ли потому, что он не хотел, чтобы Фей знал. - Когда это будет объявлено официально. Тогда я еще не принял решение. - Какое решение? Говорить мне или нет? – в голосе Фейлона была слышна спокойная решимость. Отведя глаза, Михаил вздохнул. Фей будет не рад тому, что узнает. Но и не ответить ему нельзя. Фейлон всегда получает то, что требует, по крайней мере, от него. С этой мыслью, он со вздохом сдался. – Наследовать или нет. Глаза Фейлона неверяще расширились. Для Михаила невозможно не хотеть этого. Невозможно. - И откуда сомнения? Почему теперь? Ты ведь уже давно знал, что это случится. Ты старший сын. Михаила почему-то это рассердило, его голос сразу стал резче. – А тебе ни разу не приходило в голову, что мне, может быть, не хочется уезжать из Макао? Что я не хочу с тобой расставаться? Этот ответ совершенно поразил Фейлона. Да что такое Михаил говорит? Что он мог бы упустить такую возможность, только чтобы остаться в Макао? Не раздумывая, он бросил ему в лицо: – Миша, это вообще не причина, чтобы отказываться от наследства. Голубые глаза внезапно полыхнули яростью, бритвой резанув по Фейлону. – Разве, Фей? До него дошло, что он только что сделал. Раз он не ожидает, что Михаил пожертвует столь многим ради их отношений, значит, этим он дал понять, что сам никогда не пошел бы на такое. И, что хуже всего, оно, видимо, так и есть. Оставить Бейше невозможно, даже ради Михаила. Сила любви Михаила к нему была так велика, что он не мог ответить равной мерой. И оправдания этому не было. Фейлон закрыл глаза, представляя, как больно было сейчас Арбатову услышать от него подобные слова. Но Михаил никогда не узнает, насколько больнее это для него самого. Это пытка – знать, что ты настолько любим кем-то, но не способен дать взамен столько же любви. Как он сможет жить, понимая, что никогда не сможет дать Михаилу то, что тот заслуживает? В их отношениях преимущество на его стороне, и тот факт, что Михаил сознательно позволяет ему это, заставлял осознавать, до какой степени он не достоин его любви. - Даже не думай бросать все ради меня, – сказал он с грустной улыбкой. – Я тебе не позволю. Все будет хорошо, я обещаю. Михаил нередко поражался, как всего парой слов Фей мог смягчить его сердце и заставить простить любую обиду. В конце концов, он знал, насколько трудно было Фею пойти на риск и раскрыться ему. Не стоит ожидать от него сразу слишком многого. Лишь иногда – всего лишь иногда – ему нужно было знать, что Фей готов хотя бы попытаться. Ничего не ответив, только нежно улыбнувшись, Михаил склонился и поцеловал его в губы. Фею не стоит знать о его переживаниях. Самое главное – теперь Фейлон понимает, что он чувствует, и что он способен принять то, что Михаил готов ему дать. - Раз уж зашла речь о бизнесе, мне скоро нужно уезжать, – Фейлону не хотелось этого говорить, но необходимость есть необходимость. Прошла уже почти неделя, как он так поспешно уехал из Гонконга, и как бы сильно он ни хотел, он не мог позволить себе отсутствовать слишком долго. Он ожидал, что Михаил надуется и начнет, как обычно, бурно возражать, но, к его удивлению, тот лишь кивнул. - Я позвоню, чтобы нас забрали завтра. *** Вскоре после полудня вертолет приземлился у московской резиденции. Со вчерашнего дня Михаил был очень молчалив – не расстроен, не печален, просто молчалив, словно у него было что-то на уме. Он никогда не был таким, когда они были вместе. Михаил был человеком, умеющим наслаждаться каждой минутой, и чем бы он ни занимался, он ничему не позволял портить себе удовольствие. Но сейчас его явно что-то очень сильно тревожило. Настолько, что это было заметно и в том, как он смотрел, и в том, как он дышал, и даже, как целовался. Фейлон несколько раз спрашивал, но каждый раз ответ был: «Ничего особенного». Пытаться дальше смысла, очевидно, не имело – раз Михаил не хотел, чтобы он это знал, значит на это были свои причины. Но что было еще более необычно – он исчез почти на весь день, едва они прилетели. Так как Фейлону предстояло скоро уезжать, для Арбатова было бы нормально не отходить от него ни на шаг. Да и самому Фейлону хотелось, чтобы Михаил побыл с ним еще хоть немного. Ближе к вечеру Михаил вернулся и пришел к нему. На его лице было заметно облегчение, как если бы он сделал наконец то, что должен был, и был рад с этим покончить. - Идем поужинаем, – все, что он сказал после столь долгого отсутствия. Никаких объяснений. Ничего. Фейлон все еще ничего не понимал, но, по крайней мере, то, что тяготило Михаила, теперь, похоже, исчезло. - Все в порядке? – спросил Фейлон по пути в обеденную залу. Не сразу ответив, Михаил обнял его узкую талию и любовно прошелся пальцами по спине. – Ты за меня беспокоился? Как мило. Мило? Так о нем никто и никогда не говорил и пусть даже не пытается, и точка. Хмыкнув, Фейлон ответил: - Беспокоился? Вот еще. Ты меня просто напугал. Это было правдой – ему было не по себе от замкнутого и молчаливого Михаила. Даже сейчас, когда тот вроде бы стряхнул с себя все заботы, хотя все еще был немного подавлен и явно не в самом лучшем настроении. Фейлон повернулся, чтобы взглянуть на внезапно остановившегося Михаила. Голубые глаза напряженно всматривались в что-то впереди. На лице Арбатова появилось настолько угрожающее выражение, что Фейлон инстинктивно отшатнулся, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Это был не тот Михаил, которого он знал. Кто-то другой – жестокий, хладнокровный, ощутимо излучающий угрозу – был сейчас на его месте. - Фейлон? – послышался из коридора знакомый голос, единственный голос в мире, который он страшился услышать. Фей закрыл глаза, говоря себе, что все происходящее –просто плохой сон, и он сейчас проснется. Он не был готов; не здесь, не сейчас, не тогда, когда они с Михаилом только-только начали понимать друг друга. Как сможет он здесь, в присутствии любимого, встретиться с человеком, который его изнасиловал? Он обернулся, чтобы оказаться лицом к лицу к воплощению своих худших кошмаров. - Асами. Но это не было сном. По коридору в сопровождении Алексея действительно шел Асами Рюичи. Кровь отлила от лица Фейлона, и все события того дня в Японии снова встали перед ним, словно наяву. Страшные воспоминания, которые ему удавалось до этого момента запереть глубоко внутри себя, выплеснулись наружу с такой силой, что он с трудом устоял на ногах. Он сам не знал, боль или гнев чувствует сейчас, но от силы переживаний ему скрутило желудок. Он бессознательно протянул руку в поисках опоры. Кровь бешено пульсировала в венах Михаила, сердце судорожно билось. Он почти не чувствовал вцепившуюся в него руку Фейлона, глядя на мужчину, ставшего его злейшим врагом. Не поддающееся контролю бешенство целиком поглотило его, когда он вспомнил слова Фейлона о том, что произошло в Японии. Даже сейчас перед его глазами стояли синяки, которые он видел на теле любимого и поначалу считал следами разделенного удовольствия. Он не мог забыть красные полосы на запястьях и подсохшую струйку крови на бедре. Его ярость усилилась еще больше, когда он подумал о том, какой болью, наверное, искажалось любимое лицо, в ушах эхом стоял крик Фейлона. Его Фея, его прекрасного Фея, которого он любил и лелеял больше самой своей жизни, этот человек заставил страдать, запятнал прикосновением своих рук. - Какого хрена ты делаешь в моем доме? – прорычал Михаил сквозь плотно сжатые зубы, изо всех сил заставляя себя дождаться объяснений, прежде чем вытащить пистолет и вынести ублюдку мозги. На лице Асами играла его обычная ухмылка, разве что взгляд золотистых глаз стал пристальнее, выдавая, что он очень хорошо понимает, что его жизнь сейчас под серьезной угрозой. Не так часто ему приходилось мысленно проклинать себя, но появление Фейлона там, где он совершенно не ожидал его увидеть, заставило его это сделать. Более того, он полагал, что эти двое расстались, как он и планировал. Но раз Фейлон здесь, значит, они возобновили отношения, и это привело его в такое раздражение, что он сделал то, что сам посчитал бы неразумным в подобной ситуации. Асами подошел вплотную к Михаилу и, выдохнув сигаретный дым прямо ему в лицо, произнес почти шепотом: - Это дом твоего отца. А ты здесь только живешь, точно так же, как всего лишь пользуешься тем, что принадлежит мне. Во мгновение ока Асами отлетел, врезавшись в стену. И еще всего лишь пару секунд спустя раздался выстрел, и пуля вошла в стену рядом с его ухом. Этот русский ублюдок целился ему прямо в голову и промахнулся буквально на дюйм. Асами инстинктивно выхватил собственный пистолет и прицелился. Но то, что он увидел перед собой, заставило его замереть. Фейлон стоял в коридоре, решительно загораживая его собой от пистолета Арбатова. На этот раз тот бы уже не промахнулся. Если бы Фейлон не вмешался, он сейчас был бы уже мертв. Но почему? - Отойди, – хрипло приказал Михаил, со смертельной решимостью впиваясь взглядом в глаза Фейлона. Голубые глаза, всегда смотревшие на него с такой любовью, были полны холодной ярости. Михаил не шутил. Не будет ни предупредительных выстрелов, ни колебаний. Тем первым выстрелом он целился Асами прямо в голову. Михаил собирался убить его, и убил бы без раздумий, если бы Фейлон не вмешался. - Фей. Я сказал, – повторил он тихо и спокойно, но таким тоном, который был опаснее пули. Фейлон сглотнул и ответил ему взглядом на взгляд. – Я не могу этого сделать, – ответил он. – Сначала тебе придется убить меня. Как бы он ни страшился старого врага, какую бы боль это ни причинило Михаилу, он не может позволить убить Асами. Не сейчас. Есть вещи, которые он должен узнать, незаконченные дела, которые должен закончить, и личные вопросы, на которые он должен получить ответ. В глазах Михаила отразилась такая боль, как будто в него выстрелили. И в каком-то смысле так и было. Тот, кого он любил настолько, чтобы убить за него, вступился за человека, от которого он пытался его защитить, – это было хуже, чем выстрел в сердце. С острым, болезненным чувством Фейлон думал о том, сможет ли когда-нибудь простить себя за то, что сделал, за то, что встал на защиту Асами. Все, что Михаил делал – любил его. Все, что он давал Михаилу – боль. И боль – это все, что он может дать. - Немедленно прекратить. Опустите оружие. Оба. Я не потерплю подобного в своем доме, – прозвучал за их спинами низкий, властный голос. Никто не заметил, давно ли Владимир подошел сюда, но как только он заговорил, ему мгновенно подчинились. Бросив взгляд на отца, Михаил отшвырнул пистолет и в полном молчании ушел. Фейлон пошел следом, но Владимир шагнул ему наперерез. - Есть кое-что, что я хотел бы с Вами обсудить, если Вы не против, – вежливо обратился он к Фейлону. Фейлон сделал глубокий вдох и, молча кивнув, последовал за Владимиром в его кабинет. Наверное, Михаилу лучше дать побыть одному, да и ему самому нужно время, чтобы решиться встретиться с ним лицом к лицу. После того как Фейлон и Владимир Арбатов вместе вошли в кабинет, Асами медленно поднялся с пола. - Ты как? – спросил Алексей, протягивая Асами руку, которую тот проигнорировал. – Да, ты был на волоске, – сообщил он со своей обычной хитроватой усмешкой. – С моим братцем надо иметь реакцию куда быстрее, чем у тебя. Он часто так делает, знаешь ли. Стреляет без предупреждения. При том, что старший из братьев в него стрелял, а их отец заставил подчиниться своему прямом приказу, именно Алексей умудрился достать его сильнее остальных. После того как Асами чуть не застрелили, этот подонок имел наглость как ни в чем ни бывало стоять и смотреть на него, явно забавляясь. И объяснение этому могло быть только одно… - Ты все это запланировал, не так ли? – спросил он, доставая из внутреннего кармана портсигар. - Что именно? – спросил, продолжая улыбаться, Алексей, без спроса вытянул себе у Асами сигарету и только потом поинтересовался: – Не возражаешь? - Нет, – ответил тот, и, закурив, бросил ему зажигалку. - Позволь угадать, – он затянулся, – ты хочешь Фейлона. - Как и все мы, – беззаботно ответил Алексей. Асами осознал, что совершенно недооценивал младшего Арбатова. Для молодого парня, до сих пор не участвовавшего в ведении теневого бизнеса, у Алексея явно был потенциал. - Умный ход, – похвалил он. – Но если ты, мальчик, думаешь, что можешь мной манипулировать, чтобы заполучить то, что тебе хочется, тебе лучше передумать. Криминальный мир не место для твоих игр. Злой взгляд золотистых глаз, устремленных на Алексея, контрастировал с небрежным тоном, каким было произнесено предупреждение. С кривой ухмылкой Алексей шагнул к Асами и выдул ему в лицо клуб дыма. - И тем не менее я добился, чтобы ты появился именно там, где я хотел, разве нет? И ты отлично справился с тем, ради чего ты здесь. Пожалуй, я бы назвал это успехом, – сказал он своим обычным насмешливым тоном и пошел прочь Он не собирался тратить время на пешку, которая сделала свой ход и больше была ему не нужна. - Ты вступил на опасную территорию, младший Арбатов. Будь осторожен, – взбешенно ответил Асами, его рука зудела от желания схватить пистолет. К счастью, здравый смысл удерживал его – превратить всех Арбатовых в своих врагов было бы неосмотрительно. Русская мафия слишком могущественна, и гораздо выгоднее иметь ее в союзниках, чем во врагах. - Ой, перестань, ты меня пугаешь, – как обычно, не впечатленный угрозой, Алексей, не оборачиваясь, махнул рукой. – Кстати, кровь с лица сотри. *** - Пожалуйста, садитесь, – Владимир стоял, ожидая, пока Фейлон сядет. Несмотря на разницу в возрасте, Владимир всегда обращался с ним так, как заслуживал равный по положению. Он всегда четко понимал, что из себя представляют люди, с которыми он имеет дело. - Спасибо, я постою, – вежливо отказался Фейлон. После того, что только что произошло, он был не способен сесть и расслабиться. К тому же, с таким человеком, как Владимир Арбатов, лучше все время быть начеку. Владимир кивнул и прямо взглянул ему в глаза, прежде чем заговорить. - Знаете, я помню Вас еще совсем ребенком. И уже тогда я подумал: какой прелестный мальчик. Если бы мои сыновья научились таким же манерам. Теперь, когда Вы выросли, стали еще красивее, – добавил он с восхищением, – настолько, что привлекли к себе обоих моих сыновей. Услышав последнюю фразу, Фейлон усмехнулся. Значит, Владимир все-таки встревожен. Не то чтобы это его удивляло, он этого ожидал с самого момента своего прибытия в Москву. - И это Вас беспокоит, – ровно произнес Фейлон. - Мне нет дела до сексуальных интересов моих сыновей, Фейлон, – он на секунду замолчал, изучая лицо молодого босса Бейше. – Но мне есть дело до того, что угрожает благополучию моей семьи. Фейлон убедился, что Владимир Арбатов полностью в курсе проблемы, возникшей между братьями. Но разве с ним их отец должен об этом беседовать? - Боюсь, что Вам лучше поговорить об этом с Вашим сыном. Младшим, – почтительно ответил он. - Проблема не в Алексее. В Михаиле, – Владимир тяжело вздохнул, но выражение его лица не изменилось. По нему всегда было трудно понять, что он чувствует – слишком хорошо он контролировал свои эмоции. - Сегодня он попросил моего разрешения на то, чтобы вместо него наследником стал Алексей. Фейлон не мог произнести ни слова. На него обрушился такой шквал противоречивых эмоций, что он вцепился в спинку стула. Михаил принял настолько серьезное и важное решение – и ни слова не сказал ему об этом. - Вижу, для Вас это тоже неожиданность, – спокойно сказал Владимир, цепкими глазами наблюдая за его реакцией. - Он мне не сказал, – тихо ответил Фейлон, пытаясь сообразить, что делать. Одно он знал точно: он должен серьезно поговорить с Михаилом. - Михаил воспитывался как мой преемник. Всю свою жизнь он нес на себе понимание своей ответственности. Мне всегда было очень больно от того, что я не мог дать ему такого детства, какое он заслуживал, и я был бы счастлив, если бы узнал, что он нашел человека, которого полюбил. Если бы только он не выбрал главу Бейше. На этот раз в его глазах мелькнула искренняя печаль, показывавшая, что он действительно говорит то, что думает, и для него произносить это вслух так же трудно, как Фейлону это слышать. - Владимир, я не позволю ему отказаться, – сказал он с решимостью. Он не допустит, чтобы это произошло. Владимир лишь улыбнулся. - Не Вам это говорить, – заявил он. – Михаил Вас любит. Я ни разу не видел, чтобы он смотрел на кого-то так, как он смотрит на Вас. И поэтому я не удивлен, что он готов зайти настолько далеко и бросить все ради Вас. Он замолчал и взглянул в аметистовые глаза. - Вопрос в том, Фейлон, готов ли ты зайти настолько же далеко ради него? Владимир точно знал, куда и как нанести удар. Он словно видел его насквозь: все его проблемы, неуверенность в себе, в своих чувствах – все то, что подтачивало его отношения с Михаилом. Был ли это взвешенный расчет на то, чтобы отдалить его от своего сына, или им двигала отцовская любовь, старик не смог бы найти средства лучше. Владимир опустил руку на плечо Фейлону. Не в состоянии вымолвить ни слова, пытаясь разобраться в собственный мыслях, тот отвернулся. - Отпусти его, Фейлон. Ты не хуже меня понимаешь, что он заслуживает большего. Удерживая его, ты лишишь его того, что очень важно для него, а вражда с Асами подвергнет его смертельной опасности. Мягкость его голоса ранила сильнее любых угроз. Он закрыл глаза, но слова Владимира от этого только сильнее врезались в его мозг. - Ты, – подчеркнул тот, – подвергнешь его смертельной опасности. *** Михаил неподвижно стоял лицом к окну. Тишина в комнате душила Фейлона – он понимал, что Михаил знает, что он здесь, но делает вид, что не замечает. Не подходя ближе, он ждал, когда Михаил первым начнет разговор. Тому, что он сделал, прощения не было, и Михаил имел полное право злиться на него. Возможно, Владимир добьется того, что хочет, и без вмешательства Фейлона. Фигура у окна чуть сдвинулась. - А знаешь, – наконец произнес Михаил и с трудом перевел дыхание, – все, о чем я в тот момент думал, – почему ты стоишь там, а не рядом со мной. Лучше бы Михаил был в ярости. Но он говорил с раздирающим спокойствием, словно ничего особенного не произошло. Фейлон молча стоял, каждое слово отзывалось в нем острой болью. - И тогда я понял, что уже знаю ответ, – тихо произнес Михаил, запуская пальцы в свои золотистые кудри. Не отводя глаз от окна, он мягко заговорил, словно обращался не к Фейлону, а повторял самому себе то, что всегда знал. - Хуже всего не то, насколько это унизительно для меня, и не то, как сильно это разрывает мне сердце. А то, что я просто не могу оставить тебя. Фейлон прикрыл глаза, пытаясь унять боль в груди. С тяжелым сердцем он подошел к Михаилу и обнял его, прижавшись к спине и положив голову на его сильное плечо, к которому уже успел привыкнуть. Первый раз в своей жизни он был рад тому, что живет. Рад тому, что смог узнать, каково быть любимым настолько сильно. Он сохранит память об этом на всю жизнь, даже если он вскоре потеряет свою любовь, даже если должен будет уйти.
| |||
| Просмотров: 1171 | Рейтинг: 5.0/4 | | |||
| Всего комментариев: 0 | |
