Fairy stories
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика
| Главная » |
Cruel Intentions, romance, drama, NC-17, глава 18
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Эпилог Четырьмя днями раньше. Владимир стоял у окна своего кабинета, глядя на заснеженный сад, где так любила подолгу бродить его жена. Она была очень красива – русоволосая, с удивительно зелеными, как у Алексея, глазами. И никого, ничего он не любил так, как ее. Именно воспоминание о той любви, смысле всей его жизни, заставило его усомниться, верно ли он поступил. Михаил любил Фейлона, в этом не было сомнений. Конечно, Владимира не могло не беспокоить, что Фейлон – мужчина. Как любой отец, он надеялся на внуков. Алексей всегда интересовался исключительно мужчинами, и Михаил был его последней надеждой, но Владимир не был настолько эгоистичен, чтобы разрушать счастье сына ради своих желаний. Но связь с Фейлоном грозила Михаилу многим: враждой между братьями, проблемами с японскими якудза, да и опасность самих отношений, с учетом того, какое высокое положение они оба занимают, – одного этого было достаточно для Владимира, чтобы стремиться положить им конец. Но в душе его на самом деле тревожило то, насколько глубоко его сын любил человека, не способного любить настолько же сильно в ответ. Михаил был готов на убийство, на смерть – ради человека, который заслонил от него его врага, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы он, Владимир Арбатов, не вмешался. Если бы на месте Михаила был Алексей, Владимир как отец закрыл бы глаза на происходящее. Он слишком хорошо знал своего младшего сына – тот ни к кому и ни к чему не привязывался надолго и, завладев одной игрушкой, вскоре начинал поиски новой. Михаил, наоборот, привязывался ко всему, что было ему дорого, будь то машины, бизнес, хобби и, конечно, человек, которого он полюбил. Если бы только его избранником не оказался Лю Фейлон из Бейше, они бы получили отцовское благословение. И поэтому то, что он намерен сделать сейчас, только к лучшему, он уверен в этом. В чем он уверен не был, это в том, как это скажется на его сыне. Короткий стук в уже открытые двери прервал ход его мыслей. Владимир неторопливо повернулся к посетителю, прислонившемуся к косяку с сигаретой во рту, и жестом пригласил его войти. - Господин Асами, помимо вчерашнего инцидента, я надеюсь, Вы довольны пребыванием здесь? – прозвучал его глубокий, исполненный достоинства голос. Асами почувствовал, что уместно будет сначала затушить сигарету в хрустальной пепельнице рядом с дверью и только затем шагнуть в комнату. Он не чувствовал со стороны Владимира Арбатова какую-то власть над собой, просто присутствие этого человека требовало проявления уважения в полном смысле этого слова. Владимира окружала такая же аура величия, как в свое время Лю-старшего, но в нем было больше обаяния и властности. Обладая прекрасными манерами, он был неизменно скрытен, но при этом дружелюбен, уверен в себе и спокоен. Выражение его лица никогда не менялось, но глаза мгновенно давали понять, что шутить с ним не стоит. Может, его сыновья и полные придурки – как минимум, один из них, но их отец достоин восхищения. - У вас здесь очень уютно, – спокойно сделал комплимент Асами. – Но, как я понимаю, Вы меня сюда не на каникулы пригласили? Он был весьма удивлен, получив несколько дней назад приглашение лично от великого Владимира Арбатова, и находился под впечатлением, что с ним намерены обсудить некое деловое предложение или, возможно, договоренность о сотрудничестве. Бейше всегда вело дела с Арбатовыми. Асами было любопытно, каковы истоки их отношений. И главное, ему совсем не помешало бы заполучить еще одного могущественного союзника. Но что все это могло быть затеяно только ради того, чтобы публично столкнуть его с Фейлоном – с которым он избегал встречаться на людях – он не ожидал совершенно. Мысль о том, что его использовали, как простую пешку, привела его в такую ярость, что он был готов отныне считать Арбатовых за своих личных врагов. Но вначале он должен был узнать правду. Владимир помедлил, взвешивая слова. – Нет, господин Асами. Так получилось, что у Вас есть то, что мне нужно, и взамен я могу дать многое. - Это связано с Фейлоном, верно? – Асами спросил напрямик, в надежде заставить Арбатова-старшего побыстрее перейти к делу. Владимир кивнул. – Как я предполагаю, Вы владеете информацией о местонахождении Лю Янцзу, не так ли? Асами вздрогнул от неожиданности. Владимир не только знал, что Ян жив, но и был в курсе, что Асами имеет отношение к его исчезновению. - Причем тут Ян? Он больше не глава триады, – спросил Асами. Что Владимир мог хотеть от человека, исчезнувшего из их мира более семи лет назад? - Он лишь средство, – спокойно сказал Арбатов, но глаза его полыхнули. – Средство. Асами усмехнулся при мысли о том, на что способен его собеседник. Если кто и являлся угрозой для Фейлона, то именно его брат, имевший все права на трон Бейше, единственный законный, кровный сын Лю. Семь лет назад он, Асами, пошел на все, чтобы убрать его с пути и сделать Фейлона главой Бейше, и теперь сам по себе, без чьей-то поддержки, Ян беспомощен и не сможет отобрать Бейше у Фейлона. Да – без поддержки. Но предложи Владимир Янцзу союз, и Фейлон столкнется с очень сильным врагом. Пусть старший Арбатов и выглядит величественно и респектабельно, но этот человек – настоящий мафиози. - И что если у меня действительно есть эта информация? – понимающе спросил Асами. - Тогда я в свое время, возможно, попрошу Вас об услуге. Если Вы согласны, то можете полагаться на нас как на своих союзников, господин Асами, – сказал Арбатов и протянул руку. – Что скажете? Не вынимая рук из карманов, Асами усмехнулся. Владимир не учел один важный фактор: Асами Фейлону не враг, даже если тот его таковым считает. - Когда это время придет, я дам свой ответ. Пока что я должен поговорить с Фейлоном. Да, им уже пора поговорить. Ситуация вышла из-под контроля. Мягкая, немного лукавая улыбка появилась на лице умудренного возрастом мужчины, когда он опустил предложенную руку. - Что ж, прекрасно. Однако, к сожалению, сегодня рано утром Фейлон улетел в Гонконг. Эта новость оказалась для Асами сюрпризом – такой человек, как Фейлон, никогда бы не сбежал, даже из-за перспективы столкнуться с Асами лично. Что-то еще произошло за это время. - Что Вы сделали? – его золотые ястребиные глаза сощурились, и он пристально взглянул Владимиру в лицо. Старик явно что-то предпринял – впрочем, Асами не то чтобы был против, ему и самому не нравилось видеть этих двоих вместе. Владимир едва заметно улыбнулся. – То, что любой отец сделает для своего сына. Приятного дня, господин Асами. *** Когда Владимир вошел в гостиную, Феодора почтительно поднялась навстречу. - Ты хотел видеть меня, дядя Влад? – спросила она с любопытством. Ей не часто случалось получать приглашения лично от Владимира Арбатова, и, по правде говоря, она бросилась сюда со всех ног, понимая, что разговор будет связан с Михаилом. Владимир положил ей руку на плечо и с улыбкой произнес: – Мне нужно тебя кое о чем спросить. Выпьешь со мной чаю? - Конечно, – ответила она и последовала за ним в комнату для чаепитий. Аромат мятного чая коснулся ее обоняния – почему-то в этой комнате всегда пахло мятой. Ей рассказывали, что раньше это было любимое место послеобеденного отдыха матери Михаила, и что с тех пор уже больше двух десятков лет комната сохранялась в точности такой, какой была тогда. Когда они были маленькими, играть им здесь не разрешалось. Но дети есть дети, и Михаил несколько раз потихоньку приводил ее сюда, чтобы показать портрет своей матери. Это была очень красивая женщина, с кудрявыми, как у Михаила, волосами. К его огорчению, он был слишком мал, когда она умерла, и совсем ее не помнил. - Присаживайся, – Владимир жестом указал на стул и, налив чаю, передал его молодой женщине. - Спасибо, – поблагодарила она и осторожно приняла чашку. – Так как? Чем я могу быть тебе полезна, дядя? Помолчав, Владимир сказал: – Как у тебя с Михаилом? Стоило ей услышать это имя, как ее прекрасные глаза погрустнели. – Он влюблен в мужчину, который красивее меня, – как, по-твоему, у меня с ним? - А если этого мужчины больше с ним не будет? - Что ты хочешь сказать? – заинтересованно спросила Феодора. - Фейлон вчера уехал, – спокойно ответил он, неторопливо отпивая чай, – навсегда. Уставившись на чашку в своей руке, пораженная до глубины души, она долго, молча обдумывала эту новость. Она ведь практически отдала ему Михаила на серебряной тарелочке. Что с ними могло произойти всего за несколько дней? - Выйдешь ли ты в таком случае за него замуж? – продолжил Владимир. Глубоко вдохнув, Феодора очень твердо взглянула ему в глаза. – У меня есть гордость, дядя Влад. Я не выйду замуж за человека, для которого я всего лишь на втором месте. Но – да, я люблю его. И если в один прекрасный день его сердце снова будет принадлежать мне, я без колебаний приму его предложение. Но сейчас, боюсь, мой ответ «нет». Да, она горда. Именно это выделяло ее из толпы, именно за это Михаил ее любил. Прежде. Это слово отзывалось болью каждый раз, когда Феодора об этом думала. Если бы только она настояла на свадьбе до того, как он уехал, может, эти двое никогда бы не встретились. Но, с другой стороны, она знала, что любовь Михаила к ней никогда не была по-настоящему глубока. Как всегда, судьба сама распорядилась человеческими жизнями. - Дорогая моя, ты воистину благородна. Мой сын тебя не заслуживает, – искренне признал Владимир. Какой позор, что Михаил выбрал не ее – женщину, достойную даже короля. - Дядя, можно я с ним поговорю? – она беспокоилась, и если в чем-то и была точно уверена, то в том, что Михаил любил Фейлона настолько сильно, что мог из-за него совершить что-нибудь непоправимое. - Пожалуй, мысль хорошая. Кажется, он сегодня целый день у себя в комнате. У Феодоры сложилось впечатление, что Владимир сам приложил к этому руку. Но в его голосе был и оттенок печали. Она была знакома с этой семьей с детства – Владимир был лучшим из отцов, поэтому его вмешательство было наверняка продиктовано любовью, и он жалел о том, что вынужден был быть жесток. - Все будет хорошо, дядя Влад, – сказала она понимающе и, улыбнувшись ему напоследок, вышла из комнаты. Феодора замедлила шаг у открытой двери гостевой спальни, отведенной Фейлону, и осторожно заглянула внутрь. Постель все еще была расправлена. Она хорошо помнила его особый, сладковатый запах. Теперь в комнате пахло одновременно Фейлоном и Михаилом. Она резко отвернулась от кровати, почувствовав, как больно екнуло сердце, и заметила на полу в дальнем конце комнаты что-то блестящее. Ее сердце пропустило удар, когда, подойдя ближе, она поняла, что это такое. Ключ Любви. Она подобрала его, задумчиво баюкая на ладони. Ключ к сердцу Михаила. Если бы только он принадлежал ей… Порыв ветра распахнул балконную дверь, заметая в комнату снег, и это вывело ее из задумчивости. Феодора подошла ближе и увидела сквозь занавеску высокую фигуру. - Михаил, ты простудишься, – мягко позвала она человека, неподвижно стоявшего под снегопадом. Наверное, он был там уже давно – его золотисто-коричневый халат стал почти белым. Она потянулась и смахнула ладонью снежинки с его кудрей. Лицо Михаила было совершенно пустым – его льдисто-голубые глаза не были грустными, просто холодными, а кожа была бледна, как сама зима. Было страшно видеть его таким. Михаил всегда был полон жизни, был ли он счастлив или зол, он всегда открыто выражал свои чувства. А теперь в нем остался лишь холод. - Я уже знаю, – негромко произнесла Феодора и шагнула ближе, встав рядом с ним. - Уже донесли, значит, – ответил он саркастично, но эмоции в его голосе по-прежнему отсутствовали. - Меня вызвал твой отец. Он за тебя беспокоится, – призналась она. Михаил должен знать, что у Владимира добрые намерения. - Старик, разумеется, знает, что делает, не правда ли? – презрительно фыркнул он, подумав, как торжествует сейчас отец. - Твой отец тебя любит, – напомнила она. - Конечно, любит, – сказал он со странной искренностью в голосе. – Я не могу винить его в собственном поражении. Да, это его поражение – он так и не сумел убедить Фея остаться, так и не сумел заменить в его сердце того, другого. Отец лишь открыл ему на это глаза. - Я в тебе разочарована, – заявила Феодора, скрещивая руки на груди. – Мой Михаил, который всегда добивается того, чего хочет, признает поражение? Это на тебя не похоже. Это было правдой. Пусть она лучше увидит Михаила с кем-то другим, чем таким безжизненным, как сейчас. В немалой степени именно его настойчивая натура делала его настолько привлекательным. Его интерес к жизни заставлял казаться восхитительной саму жизнь. Тот Михаил, которого она знала, ни за что бы не сдался. - Мое терпение имеет границы, Феодора, – ответил он жестко. – И у меня есть гордость. Это убивало его, но он был готов бросить все раз и навсегда. Достаточно – значит достаточно. Фейлон никогда не был его и никогда не будет. Сколько бы раз он ни пытался, все было зря, и ему, наконец, пора было осознать правду. Феодора тяжело вздохнула. Его сердце леденело все сильнее, и она понимала, что уже почти потеряла того Михаила, каким она его любила. - Твой отец сегодня спросил, выйду ли я все-таки за тебя замуж, – сказала она как бы невзначай, плотнее кутаясь в свой шерстяной жакет. – Я ответила, что не выйду за того, для кого я на втором месте, – она запнулась, увидев, как горькая усмешка появилась при этих словах на лице Михаила. – Но я все же здесь, и буду ждать, когда ты придешь в себя. Это была правда. Она все еще ждала. Может быть, когда-нибудь она встретит в своей жизни кого-то еще – если повезет, но сейчас тем, кого она любила, был Михаил, и она будет ждать, даже если надежда окажется напрасной. Любовь, пусть неразделенная, все равно драгоценна. - Все мы гордимся тем, что любим, Михаил, – она повернулась к нему и, грустно улыбнувшись, осторожно коснулась его холодной щеки. – А иначе чем бы еще оставалось гордиться? Она не знала историю их знакомства. Она не знала в точности, что между ними произошло. Но она знала Михаила. Он не был человеком, который легко мог махнуть рукой на то, что было ему важно. За это она его и любила – и хотела, чтобы он всегда оставался таким, с ней ли, без нее. - А вот на что ты готов пойти ради своей гордости – это действительно вопрос, – сказала она и, взяв его за руку, положила на его ладонь то, что держала в своей. Золотой кулон в его руке, казалось, весил больше тонны. На него даже глядеть было тяжело. Но, взяв его снова, решать, что с ним делать, – было тяжелее всего, что он испытывал в жизни. Феодора накрыла его ладонь своей, заставив сжать кулон в кулаке, и улыбнулась. - На что ты готов ради любви?
| |||
| Просмотров: 1166 | Рейтинг: 5.0/2 | | |||
| Всего комментариев: 0 | |
