Fairy stories
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика
| Главная » |
"The Sous-Chef", General, Мультипейринг, NC-17, Глава 11
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11 Глава 12 Глава 13 - Так что насчет французского поцелуя с Аей у меня на глазах? – поинтересовался Кудо, когда спустя несколько часов скользнул в постель рядом с Шульдихом – тот читал книгу – очень редкое занятие для того, кто предпочитает развлекать себя «менее скучными» вещами. - Погоди, дай мне закончить главу, - рассеянно отозвался Шульдих, переворачивая страницу. Ёдзи уставился на него. Шульдих поднял взгляд. - Что? - Ты хорошо себя чувствуешь? – телепат закрыл книгу, заложив нужную страницу пальцем, и стукнул ею Кудо по голове. – Ой! - Я что, по-твоему, полный невежда? – раздраженно спросил Шульдих. - И что за книгой ты так увлекся? – спросил Кудо, глядя на обложку. Прочтя название, он снова недоверчиво уставился на бойфренда. – Шутишь? Поняв, что дочитать ему не дадут, Шульдих загнул уголок страницы, на которой остановился, и закрыл книгу. – Очень поверхностное суждение для поклонника романов Даниэллы Стил. - Разве Стивен Кинг не пишет дерьмовые ужастики? - Ты хоть один из них читал? Ёдзи пожал плечами. – Я видел пару фильмов. Достаточно, чтобы понять, что книги мне не понравятся. - О, конечно, ведь экранизации с такой поразительной точностью соответствуют книгам, на которых основаны. - Я видел достаточно настоящей крови и смерти в своей жизни, чтобы тратить время на книжную. - Это более убедительный довод, - Шульдих взглянул на книгу. – Я подслушал мысли одной леди об этой книге, они показались мне интересными, и я ее купил. Ёдзи нашел название книги, выбитое мелкими буквами под фамилией автора. - «Сотовый». И о чем там написано – о свихнувшемся телефоне? Шульдих положил книгу на ночной столик. – Нет, не о нем. Но история жутковатая. Или могла бы такой стать, если бы Кинг хоть что-нибудь понимал в телепатии, - он снова оценивающе посмотрел на книгу. – Хотя она все же жутковатая. Мне то хочется посмеяться над его глупым невежеством, то выбросить свой сотовый под колеса первого же попавшегося грузовика. - Телепатия? Шульдих отмахнулся. – Все строится на идее телепатического воздействия через мобильник на мозг, но мозг при этом слишком похож на компьютер – если бы все было так устроено, я бы считывал его как нефиг делать. И вообще, я не собираюсь пересказывать тебе всю книгу. - Тогда как насчет моего первого вопроса? Насчет Аи, если помнишь. - А, этого, - Шульдих беспокойно заерзал. – Тогда мне это показалось забавным. Ёдзи приподнял бровь. – Неужели? - Нет, правда! Он был таким расстроенным, вымотанным, голодным и соблазнительным… и я подумал, что тебе будет приятно посмотреть… Взгляд Кудо посуровел. – Если бы ты думал обо мне, то спросил бы, хочу ли я этого. Шульдих нервным жестом взъерошил волосы. - Видимо, ты прав, - минуту спустя признал он. - Тебе просто захотелось, и ты это сделал, ни на минуту не задумавшись, что буду чувствовать при этом я. Или Ая. - Ая даже не вспомнит об этом, - фыркнул Шульдих. - Это не повод… Шу… ты стер ему память? – встревоженно спросил Ёдзи. Телепат обещал, что никогда не будет просто стирать воспоминания, с последствиями которых не хочет разбираться, но, судя по поцелую с Аей, его проблемы с контролем своих собственных минутных порывов никуда не делись. Шульдих начал злиться. – Нет. Я обещал тебе, что не буду это делать, а я хоть раз когда-нибудь нарушал свои обещания, а? К тому же, какой смысл затирать память ему и при этом оставлять тебе? Да мне пофиг, будет он помнить или нет! - Ладно, ладно. Прости. Слушай, речь идет не о том, что ты его целовал, – хотя если ты еще раз так сделаешь, не спросив меня, речь об этом зайдет – но мне не нравится, что ты относишься к Ае, как к какой-то красивой кукле. Не говоря уж о том, что он не заслуживает такого обращения, пусть даже ему сейчас вообще все равно, я тебе гарантирую, что ты накличешь неприятностей на свою задницу. И тебе это не понравится, - добавил он в ответ на ухмылку Шульдиха. – Отрезанные во сне яйца еще никому не нравились. - Я спросил разрешения, - примерным тоном ответил телепат. - Да? – удивился Кудо. – И он правда согласился? - Он спросил, будешь ли ты тоже его целовать, – теперь Шульдих все же слегка смутился. Ёдзи с мученическим видом закрыл глаза рукой. – И ты ему соврал. - Я просто хотел узнать, на что это похоже! - Не ври ему, Шульдих. - Хорошо, Ёдзи. - Обещай мне. Шульдих смотрел на него большими честными глазами. – Я не вру тебе, разве этого не достаточно? Ёдзи захотелось вцепиться себе волосы. Или в волосы телепату - было бы эффективнее. - Ты прекрасно знаешь, что не достаточно. - Но вдруг мне надо будет ему соврать что-нибудь, - запротестовал Шульдих. - Если тебе… если нам понадобится ему врать, то я сделаю это сам, так пойдет? – предложил Кудо. Шульдих подумал. – Ладно. Обещаю, если нам понадобится врать Ае, то ты можешь сделать это сам. - И? - И что? Ёдзи выхватил подушку из-за спины Шульдиха и начал колотить ею несносного бойфренда. - Эй! Прекрати! – Шульдих отобрал подушку. – Хорошо, хорошо. Обещаю, что больше не буду врать Ае. - Ае, который Ран, а не Ая-тян. Шульдих вздохнул и поднял правую руку. – Клянусь тебе силами тьмы и зла, что никогда не буду врать Ае, тому, который Ран - парень с красными волосами, почти шесть футов ростом, родился 4-го июня… - Достаточно. Теперь заткнись и выключи свет. Шульдих подчинился, и Кудо улегся, повернувшись набок, спиной к телепату. - Ёдзи? – тихо позвал Шульдих через минуту. - Хм? - Ты на меня злишься? Ёдзи потер лоб рукой. «Спи, Шу». «Я не смогу заснуть, если буду думать, что ты на меня злишься». Господи, дай терпения. «Нет, я не злюсь». «Теперь ты врешь мне». «А ты не спрашивай, если знаешь ответ. Завтра я буду в норме». «Тебе поможет, если я поделюсь воспоминанием о поцелуе с Аей?» С тяжелым вздохом Кудо повернулся к Шульдиху. «Нет. Ты хотел его, так что оставь себе. Я правда отойду от всей этой ерунды к утру, но только если ты мне дашь немного поспать!» «Можно, я тебя обниму? День был не из легких». «Да уж», - Ёдзи пододвинулся к Шульдиху и положил голову ему на грудь, чувствуя, как руки любовника обвивают его. «Я люблю тебя, Ёдзи. Больше всего на свете». «Я тоже тебя люблю. А теперь заткнись, наконец». ****** - Знаешь, надо было заставить Аю забрать продукты из нашего дома. Вся эта еда, которую он нарубил, нарезал полосками, кубиками, звездочками и чем-то там еще, рано или поздно испортится, - сказал Ёдзи, когда ранним субботним вечером они зашли в лифт девятиэтажного здания, на верхнем этаже которого располагалась квартира Фарфарелло. - Ёдзи, он искалечил не меньше четырехсот огурцов и фунтов двести мяса и рыбы. По меньшей мере. Часть из них так и так пропадет. Как это ни прискорбно. Шульдих обнял Кудо рукой за талию. Лифт раскрыл двери, выпуская их на небольшую площадку, ведущую к элегантным двустворчатым дверям. Когда они подошли ближе, Ёдзи услышал звук скрипки. – О-о. Ая заставил его слушать классическую музыку? Шульдих озадаченно посмотрел на него. – Ая, что - единственный человек в мире, который любит скрипичную музыку? - Фарфарелло как-то не ассоциируется у меня с концертным залом. - Ха! И с каких это пор Фарф вызывает у тебя ассоциации, Ёдзи? Музыка резко оборвалась, и через пару секунд дверь распахнулась. - Это делается следующим образом, - сказал Фарфарелло, хватая Кудо за руку. Тот с трудом подавил приступ паники. «Хорошая мысль. Фарф чувствует запах страха». «Заткнись, Шу». Фарфарелло сжал ладонь Кудо в кулак. – Сжимаешь руку вот так и… - он постучал кулаком Ёдзи в дверь, а затем отпустил его. – Это называется «постучать в дверь». Очень полезно для привлечения внимания, если хочешь, чтобы тебя впустили в дом. Еще есть такая вещь, как дверной звонок… - Ха, ха, Фарф. Черт, мы пришли всего пару секунд назад… - Который даже подсвечен, чтобы вам легче было его разглядеть. - Ну так… эээ… раз мы здесь, и ты открыл дверь, мы можем войти? – жизнерадостно спросил Кудо. За заслонявшим проход беловолосым берсерком он не видел Аю и хотел убедиться, что с ним все в порядке. Фарфарелло проницательно посмотрел на него. – Конечно. Ае надо еще пару минут побыть в духовке… - Ёдзи застыл в ужасе, - упс, я имел в виду на кухне, - насмешливо поправился бывший психопат. - Не очень хорошо с твоей стороны доводить гостей до инфаркта, Фарф, - сказал Шульдих, проскальзывая мимо них внутрь квартиры. - А я нехороший парень, - ответил Фарф, обнажая зубы в хищном оскале. Кудо судорожно сглотнул. – Может, я подожду в машине? – предложил он. Его нервная система не была готова к подобным испытаниям. - Нет уж, - Фарфарелло ловко развернул его, затащил в квартиру, закрыл дверь и запер ее. – Давай я лучше покажу тебе свою коллекцию ножей. Я их только что наточил. Шульдих высунул голову из-за угла. – Эй, а отсюда классный вид, Ё-тан. - Правда? – Ёдзи старался, чтобы ни в голосе, ни в походке не было заметно испытываемой им нервозности, но, видимо, не очень преуспел. Он услышал за спиной смешок Фарфарелло и едва не покраснел. «Знаешь, ты слишком легко на него ведешься», - заметил Шульдих, когда Кудо присоединился к нему на балконе. «Ничего не могу поделать. Вряд ли я когда-нибудь сумею к нему привыкнуть». Шульдих поцокал языком. – Красиво, правда? – спросил он, указывая на открывающийся с балкона вид. Кудо огляделся. Это было действительно очень красиво. Беспорядочно разбитый сад спускался до самого озера, которое с их стороны было окаймлено плакучими ивами, а с других - огромными старыми дубами, обросшими испанским мхом. Воздух был насыщен, сладок, и для раннего декабря было еще вполне тепло. – Да, симпатично. Из квартиры снова донесся звук скрипки, напомнив Ёдзи, где они находятся. Он повернулся. – Я пойду посмотрю, как Ая. - Да, и мы были очень грубы с Фарфом. Он не был обязан нас приглашать. - Ну, он наверняка привык к такому отношению, - не подумав, ответил Кудо и поежился от того, как это прозвучало. - Да, привык, но не от меня. Хочешь вести себя, как придурок, пожалуйста, но без меня, - Шульдих хлопнул балконной дверью, чудом не задев при этом Кудо. Поставленный перед выбором между неприятным, пугающим вечером, во время которого он должен произвести хорошее впечатление, и риском – как любил говорить Шу – быть отлученным - а Ёдзи был убежден, что это слово никак не должно ассоциироваться с сексом – Кудо вернулся в жилое помещение, через которое практически промчался вихрем, когда шел к балкону. При поверхностном осмотре его внимание привлекли три вещи. Во-первых, за исключением нескольких средневековых вещей и странных мечей, висевших на стенах, обстановка отличалась довольно хорошим вкусом. Почти нормальным, можно сказать. Сводчатый потолок, деревянный, начищенный до блеска пол, резной, отделанный камнем камин, мебель из дерева с черной кожаной обивкой, все наверняка плод работы профессионального дизайнера, но ничего чересчур роскошного или экзотичного… это было почти уютно. Во-вторых, к его облегчению, на диване обнаружился вертевший в руке бокал и, судя по всему, прекрасно себя чувствующий Ая. Его глаз заплыл, но, похоже, не беспокоил его, хотя синяк выглядел не лучшим образом. В-третьих, прислонившийся к стене лицом к Ае Фарфарелло играл на скрипке. Кудо не был тонким ценителем, но на его вкус звучало это блестяще. Решив, что он уже достаточно опозорился, чтобы прерывать игру очередным неуместным замечанием, Ёдзи тихонько подошел к Шульдиху и сел на стул рядом с ним. Но едва он уселся, Фарфарелло прекратил играть и прислонил скрипку к стене. – Коньяк, Ёдзи? – спросил он. - Пожалуй, - ответил Кудо, пытаясь расслабиться. Фарфарелло направился к стоявшему на столе хрустальному графину – его собранные на макушке в длинный хвост волосы забавно болтались из стороны в сторону при каждом движении. «Он всегда умел так – так играть?» - мысленно спросил Кудо. «Конечно. Все ирландцы появляются на свет божий из чрева матери, наигрывая при этом «The Blarney Pilgrim». «Мне что, теперь весь вечер посыпать голову пеплом? И это не кельтские мотивы, это Паганини, если не ошибаюсь, – Ая любит Паганини». Откуда-то сбоку, где, по предположению Ёдзи, находилась кухня, раздался странный гудящий звук, Ран поднялся и направился к дверям, двигаясь осторожнее, чем обычно, что, как правило, свидетельствовало у него о легкой степени опьянения. Ёдзи заметил, что его волосы заплетены в косу, и задался мыслью, сам ли Ая ее заплетал. Ему было трудно представить, чтобы Фарфарелло заплетал кому-нибудь волосы, но, как справедливо заметил Шу, он, несмотря на свое детективное прошлое, совершенно запутался и никак не мог понять, что из себя представляет бывший штатный психопат Шварц. Когда Фарф протянул ему бокал, Кудо решился на комплимент. – Ты действительно здорово играл, - сказал он и напрягся на случай, если это было не самое удачное замечание. Фарфарелло улыбнулся ему – хвала богам, на этот раз не оскалившись, - и ответил: - Спасибо. Пей. Расслабляйся. Когда Фарф протянул бокал Шульдиху – видимо, тот дожидался Ёдзи, – немец злорадно ухмыльнулся: - Спасибо, мистер ФиддлФаст. Фарфарелло застыл, затем скрестил руки на груди и негодующе уставился на него. – Шульдих, нет. Нет. Я сброшу тебя с балкона, если ты это сделаешь, клянусь. - Только припев! - Нет! Шульдих вскочил, молнией метнулся к дивану и, хихикая, перемахнул через спинку так, чтобы он оказался между ним и Фарфом. - Шу… Шульдих начал орать со всей мочи, не заботясь о попадании хоть в какую-нибудь мелодию и тональность. - Фааааарфииии Фиддлфаст, Первый скрипач в леееесу! Фарфи будет и есть Первый скрипач в леееесу! - Во имя всех святых, что за мерзкий вой? – закричал Ая, выбегая из кухни. Воспользовавшись его появлением как отвлекающим маневром, Фарфарелло перепрыгнул через спинку дивана и набросился на Шульдиха. Встревоженный Кудо тут же кинулся к ним и, увидев, что Фарфарелло пытается заткнуть рот телепата его же собственными волосами, напал на него, пытаясь – безуспешно, впрочем, – провести захват. - Достаточно! – заорал Ая, почти так же громко, как кричал когда-то на Такатори. Все замерли и обернулись к нему, но Рана объединенный взгляд двух с половиной пар глаз не смутил. – Как я могу сосредоточиться в таком шуме? Шульдих, прекрати петь, - он хотел призвать к порядку и остальных тоже, но замер, задумавшись. – И в самом деле, если ты прекратишь петь, все устроится само собой. Я помогу Фарфарелло тебя заткнуть, если ты начнешь снова, - и он снова исчез в кухне. - Эй! – Шульдих попробовал возмутиться, не обращая внимания на кляп из волос, но в результате чуть не задохнулся. Видимо, решив, что телепат достаточно наказан, Фарф выскользнул из-под Ёдзи и взглянул на него. - Если ты и дальше собираешься защищать его от меня, тебе следует лучше тренироваться. - Ты всегда можешь прекратить нападать на него, - огрызнулся Ёдзи, заботливо хлопая отчаянно кашляющего телепата по спине. - Не думаю, что смогу, нет, - с сожалением покачал головой Фарф. В конце концов они снова расположились в гостиной, но буквально через пару секунд Ая позвал Фарфарелло помочь ему накрыть на стол. Когда ирландец вышел из комнаты, Шульдих радостно захлопал в ладоши. – Ты видел, какое у него было лицо? Это же просто бесценно! - А? У кого? – рассеянно пробормотал Ёдзи. Его гордость еще страдала, поскольку было очевидно, что Фарф при желании легко мог вытереть им пол. Возможно, Шульдихом тоже, но, по крайней мере, его бойфренд успешно сопротивлялся, пока ему не запихнули волосы в рот. - Фарфарелло - а ты о ком подумал? - А, ты о нем. Я был немного отвлечен… эээ… пением, - дипломатично ответил Кудо. - Он ненавидит эту песню, - со счастливым видом сообщил Шульдих. - Я так и понял. Это ты ее придумал? Шульдих посмотрел на Ёдзи так, как будто тот предложил ему засунуть в штаны осьминога. – Нет. Господи, нет. Это с детской пластинки, я купил ее на распродаже, когда мы, еще будучи Шварц, однажды были в Штатах. - И с каких пор ты ходишь по распродажам? - Эй, это был какой-то провинциальный городок в Массачусетсе. Мне больше нечем было заняться, - он допил последний глоток коньяка, как раз когда Фарф и Ая начали носить тарелки с едой, накрывая большой квадратный стол в уютной обеденной зоне, расположенной в уголке между кухней и гостиной. - Кушать подано, - объявил Фарф. – Поторапливайтесь, иначе вам ничего не достанется. - Ах, прямо как в добрые старые времена в Шварц, - сказал Шульдих, вставая и направляясь к столу вместе с Ёдзи. Блюда были очень красиво оформлены, но на вкус Ёдзи выглядели откровенно стремными. «И очень большими», - мрачно добавил про себя Кудо, с отвращением разглядывая нарезанное крупными ломтями мясо домашней птицы, которое и называлось турдукеном. Хотя он вынужден был признать, что запах был очень соблазнительный. Фарф и Ая, быстро обслужив их и отставив сервировочные блюда к буфету, принялись поливать содержимое своих тарелок бесчисленным количеством соусов. Ёдзи глянул на Шульдиха, который пожал плечами: «Просто делай все то же, что они». Когда содержимое тарелки уже начало плавать в соусах, Ёдзи мужественно отрезал кусочек индейки, к которому прицепилась отвратительно выглядевшая слизь. Стараясь не морщиться и не закрывать глаза, он засунул вилку с непонятной массой себе в рот и начал жевать. Его глаза изумленно распахнулись. - Ого! Да это правда вкусно! – воскликнул он. – Восхитительно, Ая. Фарф усмехнулся, Ран закатил глаза. - Я оценил удивление в твоем голосе, спасибо, Ёдзи. - Нет, правда, - он отправил в рот второй кусочек. – Хотя выглядит кошмарно. Что это за коричневая слизь? Фантастика! - Это начинка из печени индейки и truffle oil pâté, и позволь намекнуть тебе, что это крайне дурной тон – оскорблять повара за обеденным столом, - предупредил Фарфарелло. - Обалдеть, - не слушая его, продолжал восхищаться Кудо. - Я думал pâté - это гусиная печень, - заметил Шульдих, поправляя свою серебристую бандану, чтобы волосы не попадали в еду. - Pâté de fois gras – это гусиная печень. Pâté можно сделать из чего угодно, это просто означает паштет, - объяснил Фарф. – Хоть из переспелых персиков или свиного сала, если захочется. Но не рекомендую. - А это что такое? – спросил Ёдзи, тыкая вилкой в разноцветные прослойки между слоями утки и цыпленка. Ая вздохнул. – Хочешь, чтобы я идентифицировал все, что находится в твоей тарелке, Ёдзи? - Да, будь добр. - Ладно, - Ран протянул нож, указывая им на то, что называл. – Индейка. Коричневая слизь, - саркастично, но не без юмора передразнил он. Ёдзи смущенно почесал затылок. – Утка, - продолжал Ая. – Баклажанно-креветочно-устричная начинка. Цыпленок. Хлеб из кукурузной муки и шорис – это креольская свиная колбаска – начинка. Розмариново-черносливовая подливка, - он показал на следующий кусок на тарелке Ёдзи. – Мирлитоны, фаршированные будэн блан. - Мели-тоуны? – переспросил Ёдзи. - Это еще называют кристофен, чайот или земляная груша. Это что-то вроде тыквы. Будэн блан – это в основе своей фарш цыпленка. Сливочно-устричный соус. Пряный лангуст с соусом из красного эстрагона. Он выдерживается в своем собственном соку, но тут скорее уместно сказать, варится, а не выдерживается, лангусты плохо хранятся, - он указал на несколько поджаренных кусочков багета. - Хлеб, - скрупулезно проинформировал он. - Отлично, - Кудо, смеясь, оттолкнул руку Рана от своей тарелки. – Теперь дай мне поесть. В общей тишине они неторопливо осушили бокалы, перемежая вкус еды с сухим белым вином, оттеняющим сладкие соусы. Ёдзи заметил, что Ая время от времени украдкой посматривает на Фарфарелло, явно ожидая его вердикта. Но тот тщательно пробовал каждое блюдо, сосредоточенно хмуря брови. «Фарф прикидывается, чтобы он немного помучился. Не обращая на них внимания». «Тебе легко говорить». - Что ты забыл сделать с béchamel sauce aux huîtres, Ая? – сказал через некоторое время Фарфарелло, указывая на то, что Ран назвал «сливочно-устричный соус». Ая перестал жевать, его глаза расширились. Затем он судорожно сглотнул и слегка стукнулся затылком о спинку стула. – О, черт! - Между тем, с остальными соусами ты это сделал, - заверил его Фарф. - Что? Что с ним не так? – спросил Кудо. - Все с ним нормально. Я просто забыл добавить в конце немного масла. - Всегда monter au buerre, Ая, всегда, - серьезно проговорил Фарф. - Какая разница, добавлять масло в конце или нет? - спросил Ёдзи, слегка выведенный из себя тем, что Фарфарелло устраивает шум из-за такой мелочи. - Оно эмульгирует соус, придает ему сочный, богатый вкус. Возможно, это не так заметно, но именно такие мелочи отличают хорошую еду от отличной еды. - Хай, сенсей, - уныло сказал явно расстроенный Ая. Фарфарелло, сидевший напротив Ёдзи, по другую сторону от Рана, протянул руку и дернул его за косу. – Тссс. Можно подумать, что я собираюсь встать и написать в тарелку. Ая уставился на него с нескрываемым ужасом, и Фарф рассмеялся. – Помимо этого я не смог найти ничего неправильного. Ты знаешь, что у меня нет причин относиться к тебе снисходительно. Хотя я не получаю удовольствия, ставя людей в неудобное положение, как некоторые, - он глянул на Шульдиха. – Я бы обязательно отчитал тебя по полной, если бы был повод, - он покачал головой. - Никогда бы не поверил, если бы не наблюдал за тобой весь день. Но не зазнавайся. Приготовление одного блюда, даже если оно занимает двенадцать часов, не сравнить с профессиональной готовкой на загруженной работой кухне. - Хай, сенсей, - гораздо жизнерадостнее повторил Ая, его глаза заискрились. - Кстати, о людях в неудобном положении – что там насчет той детской песенки, что кто-то сочинил о тебе? – поинтересовался Ёдзи, который к этому времени начал есть менее торопливо. - Хм? – заинтересовался Ран, в то время как Шульдих снова захихикал. - Шульдих, поскольку он маленький, ублюдочный садист, нашел детскую запись 80-х годов про четырех вечно всех поучающих гребаных эльфов, зовущихся Лолливинки. Одного из них звали Фарфи Фиддлфаст, поскольку Бог меня ненавидит, об этом все знают. Когда я бывал связан – наказан Кроуфордом за небольшое нарушение, типа перерезания глоток слишком многим людям в слишком бесцеремонной манере - Шульдих ставил ее на повтор и проигрывал снова и снова, пока, наконец, Кроуфорда не доставало мое пение. - Да, Фарф орал все эти песни во весь голос, - весело подтвердил Шульдих. - Это тот случай, когда, если ты не можешь побить их, присоединись к ним, - пожав плечами, разъяснил Фарф. – Хотя лет в семь мне бы понравилась пара забавных мелодий. - Спой песню Брэда, Фарф! – воскликнул Шульдих, практически подпрыгивая на стуле. - Нет, - твердо ответил тот. - Или ты предпочитаешь, чтобы ее спел я? - Нет! - в унисон категорично отрезали Фарф и Ая. Шульдих скрестил руки на груди. – Либо ее поешь ты, либо я. - Пожалуйста, не давай ему петь, - взмолился Ран. Судя по виду Фарфарелло, он предпочел бы просто переломать им шеи, выбросить с балкона и забыть об этом, но он кивнул. - Ладно. Вы сами напросились. Но я спою только припев и не собираюсь визжать при этом, как кастрированная гиена. Шульдих сплел пальцы рук и положил на них подбородок. – Разве могу я желать большего? К ужасу Ёдзи Фарфарелло начал петь: - Все спланировать заранее - такова задача Бринки Тинкетинкера. Распланировать все собственной рукой. Распланировать заранее – отличнейший совет. Здесь, на земле Лолливинков. - Вот. Припев песни Брэда. Счастлив? Больше никаких гребаных песен, Шульдих, иначе я снова тебя чем-нибудь ткну, но на этот раз в более чувствительное место. Шульдих завизжал от восторга, вскочил со стула и бросился обнимать отчаянно сопротивлявшегося Фарфа. Ёдзи повернулся к порядком ошеломленному Ае. – Это самая странная песня, что мне доводилось слышать, - заметил он. Ран моргнул, а потом пожал плечами. – Это лучше, чем пение Шульдиха. Фарфарелло хотя бы не сбивается с ритма. Но песня действительно похожа на Кроуфорда, нет? - Что напомнило мне – отстань от меня, наконец, ненормальный – кто из вас избил моего су-шефа? – спросил Фарф, продолжая отбиваться от Шульдиха, который пытался чмокнуть его в щеку, при этом по возможности избежав удара в челюсть. Кудо вздохнул. Теперь он получил более ясное представление о том, на что была похожа жизнь в Шварц. Что ж, если телепату так хотелось испытать судьбу, он не собирался стоять у нее на пути. Шульдих вдруг замер, а затем уселся на свое место. – Я покажу тебе виноватого, - заговорщицким тоном прошептал он. - Шульдих, - предостерегающе произнес Ая. – Прекрати всем надоедать. Фарф посмотрел на Рана. – Ты требуешь от травы, чтобы она перестала быть зеленой, - сказал он. Его глаза на несколько секунд расфокусировались – видимо, телепат передавал ему свои воспоминания об инциденте на кухне. Он потряс головой. – Ох, Абиссинец, это печально. - Эй! – бросил салфетку в почти пустую тарелку Ая. – Я спал на ходу, потому что кое-кто не дал мене достаточно времени, чтобы выучить сорок тысяч страниц бесполезного дерьма. - Да еще он вчера потратил почти двенадцать часов, чтобы нарубить еды, которой хватило бы, чтобы накормить всех голодающих детей Азии, - услужливо добавил Шульдих. - Не понимаю, почему ты решил, что тебе надо столько практиковаться, Ая, - вставил Ёдзи. - Ты всегда отлично управлялся с клинком. Фарфарелло повернулся к Ёдзи. – О да, - невозмутимо произнес он. – И многих ты знаешь поваров, которые в наши дни чистят картошку трехфутовой катаной? Ран, который как раз отхлебнул вина, подавился и поспешно выплюнул его на пол – и заодно, хотя он этого не заметил, на Кудо. – Извините, извините, - сумел выговорить он через минуту. – Я сейчас достану швабру. - Странный вечер, - сказал Ёдзи, когда Ран исчез на кухне. – Здорово видеть, как Ая смеется, даже если при этом он оплевывает вином мои брюки. - Да, я держал его под градусом весь вечер, - сказал Фарф. – Удивительно, что у него хватило ума выплюнуть его, а не захлебнуться. - Он пил весь день? – уточнил Кудо, не уверенный, что ему нравится такой расклад. - Ну, когда он добрался сюда, то ужасно нервничал и переживал из-за каждой мелочи, стараясь вспомнить все одновременно. Невозможно работать при таком настрое. Так что я расслабил его традиционным способом. - Секс? – спросил Шульдих. - Тебе еще не пора баюшки? – отозвался Фарф. - Как он сможет работать у тебя завтра с утра, если будет страдать от похмелья? – требовательно спросил Кудо. - Половина персонала будет завтра страдать от похмелья. - И что, они будут пить весь день? - Эй, я предпочту пьющего повара, который знает, что надо делать, трезвому, который нервничает так, что не может сосредоточиться. Я ведь не колол ему насильно героин или еще что. Я достал вино, но он сам наполнял свой бокал. - Знаю, но… то есть… на прошлой неделе мы считали удачей, если он хотя бы слово за день нам скажет или оторвется от телевизора хоть по какому-нибудь поводу. Я рад, что он вроде как пришел в себя, но для человека в такой депрессии… вряд ли ему стоит столько пить, как думаешь? Фарфарелло кивнул. – Если это станет превращаться в проблему, я узнаю это раньше него самого. Честно говоря, не думаю, что есть причины для беспокойства. Уверен, он будет более сосредоточен и будет меньше нервничать, когда начнет работать, и еще больше уверен, что он в любом случае не позволит себе пить. Он когда-нибудь пил на миссиях или после? - Нет, но… теперь многое изменилось, - неловко закончил Ёдзи, не уверенный, как много он может говорить, и что из этого Фарфарелло уже знает или предполагает. - Ая не слишком долго ищет швабру? – поинтересовался Шульдих. К немалому облегчению Кудо, он вроде бы угомонился. - Он услышал, что мы его обсуждаем, и остановился у дверей послушать, - небрежно отозвался Фарф. – Пойду гляну, как он! - Черт… ты мог бы и сказать! – прошипел Кудо. - Ты тоже профессионал. Не стоит позволять себе расслабляться, - Фарфарелло поднялся из-за стола и исчез на кухне. - Проклятье! Ты тоже знал, что он там?! – раздраженно спросил Ёдзи. - Да, но я его не обсуждал, так что мне было пофиг, - Шульдих отчаянно зевнул. – Пошли ляжем. Я засыпаю. - Неудивительно. Ты бесился так, как будто тебе два года, - Ёдзи взял Шульдиха за руку и повел к дивану. - Да, - сонно отозвался тот. – Здорово снова быть с Фарфом. Хотя жалко только, что он теперь не срывается и не пытается зарезать меня хирургическими инструментами. - Ну, ты главное продолжай в том же духе, - вздохнул Кудо. Они сели на диван, и Шульдих положил голову ему на колени. – И уверен, что рано или поздно своего добьешься. - О, это было бы классно, - пробормотал Шульдих. Покачав головой, Ёдзи пригладил встрепанные рыжие волосы своего, похоже, имеющего ярко выраженные суицидальные наклонности бойфренда. Через несколько минут к ним присоединились Ая и Фарфарелло. Ёдзи пригляделся к Ае, с облегчением отмечая, что тот, кажется, не обиделся и не рассердился. Он улыбнулся, и Ран улыбнулся ему в ответ. - Ааа, дитя уснуло, - заметил Фарфарелло. – Во сне они такие мирные и невинные. Когда они просыпаются, начинаешь задаваться вопросом, почему до сих пор не купил электрошокер… - Да, я надеялся довести его до машины, прежде чем он вырубится, - сказал Кудо. - Не волнуйся, я его снесу вниз. - Могу я поехать с вами, Ёдзи? Не уверен, что мне стоит сейчас садиться за руль, - спросил Ран. - Ты можешь остаться, Ая. На следующей неделе тебе все равно придется тут ночевать, - предложил Фарф. – Твоя униформа тоже здесь, так что смена одежды есть. Ая задумался. – Хорошо, так будет проще. - Отлично, - Фарф хлопнул себя по колену и встал. – Я это возьму, Ёдзи, - сказал он, поднимая Шульдиха с коленей Кудо и перебрасывая его через плечо. - Поосторожнее с ним! – предупредил Ёдзи. - Кот, ты хоть знаешь, сколько раз я это делал, когда поблизости не было Наги или тому было просто лень таскать вырубившегося телепата? Шульдих далеко не нежная фиалка, что бы ты себе ни воображал. Ёдзи не мог сдержать смех. – Я знаю, что он безмерно крут, но не люблю, когда с ним грубо обращается кто-то кроме меня. Фарф приподнял бровь. - В таком случае, ты ждешь от других очень много толерантности. - Да, думаю, это нереально. - Несомненно. Ну, пошли. - Эээ… - Ёдзи неуверенно взглянул на Аю, который разглядывал свои пальцы. - Давай быстрее, я не собираюсь таскать его весь вечер, - сказал Фарф, направляясь к дверям. Кудо опустился на колени перед Раном. – Уверен, что хочешь тут остаться? – мягко спросил он, касаясь слегка раскрасневшейся от алкоголя щеки. - Все будет нормально, - Ая не взглянул на него. - Ладно, - Ёдзи заколебался. – Ты злишься? – Нет. Я начал злиться, но потом вспомнил, как ты приходил мертвецки пьяным почти каждый вечер… Кудо невесело засмеялся. – Не хотел бы увидеть на этом месте тебя. Не то чтобы я всерьез думаю, что ты можешь до такого дойти… - Полагаю, я рад, что тебе не все равно, - признал Ая. - Конечно, мне не все равно. И никогда не будет. Ран неопределенно хмыкнул. - Ужин был потрясающий. Честно скажу, один из лучших на моей памяти. Из тебя выйдет сказочный повар. Ая почему-то заметно погрустнел, но ответил: - Спасибо, Ё-тан. Я рад, что тебе понравилось. Приподнявшись, Кудо наклонился и нежно поцеловал Рана. – Спокойной ночи, Ая. Удачи завтра. Ран ухмыльнулся. – Спасибо. Спокойной ночи, Ё-тан. Чувствуя боль в груди, о природе которой он не хотел думать, Ёдзи повернулся и вышел из квартиры Фарфарелло. | |
| Просмотров: 762 | Рейтинг: 0.0/0 | |
| Всего комментариев: 0 | |
