Fairy stories

Глава 9

«Я беспокоюсь за Аю», - мысленно сказал Кудо, бросая исподтишка осторожные взгляды  на Фудзимию, который сидел, безжизненно уставившись пустым взглядом в экран телевизора.

«Тоже мне, новость, - отозвался Шульдих, лежавший, удобно устроив голову на  коленях любовника. Оторвавшись от журнала, он поднял глаза на Ёдзи. - Я тоже за него беспокоюсь. Он так досидится до полной атрофии всех мышц. И что мы тогда будем делать с нашим красавцем?»

Кудо отвесил ему подзатыльник.

«Ай! Я просто пошутил, чего ты меня колотишь!»

Ёдзи тихонько рассмеялся и запустил пальцы в вечно взлохмаченные волосы бойфренда, но случайно взглянул на Аю, и отступившая было тревога охватила его с новой силой.

С их приезда в Новый Орлеан прошло всего две недели, но им почти сразу удалось найти в восточном районе города замечательный домик, выставленный на продажу. Он располагался на широкой, засаженной посередине деревьями улице, под сенью огромных, вековых дубов, чьи мощные корни проламывали даже асфальтовые дорожки. Самому дому было больше ста лет, но предыдущий владелец вложил немало времени и средств в модернизацию водопровода, подводку электричества и восстановление повреждений, причиненных термитами и сыростью, так что теперь дом был снабжен всеми благами цивилизации. У Ёдзи были мысли поискать здание, которое требовало бы ремонта и ухода, чтобы Ае было чем заняться, но Шульдих уже влюбился в этот дом, и дело было решено.

Дом, впрочем, действительно был очень красив. Отполированные до блеска деревянные полы, изящные арки дверных проемов, высокие потолки с богатой, но не выглядевшей аляповатой лепкой,  со вкусом отделанные встроенные шкафы, громадные ванные комнаты с большими восьмиугольными ваннами и синевато-серыми стенами, обширная терраса, на три четверти опоясывающая дом, бассейн с джакузи на заднем дворе посреди роскошного сада…

Ёдзи тихонько вздохнул. Он очень надеялся, что сад привлечет внимание Рана. Все-таки из них четверых тот больше всего интересовался всей этой флористикой. Он ухаживал за растениями с такой любовью, что у Кудо частенько возникали мысли, что Ая, лелея эти маленькие жизни, единственным доступным способом пытается компенсировать человеческие, которые отбирает по ночам. 

Но Ран ни малейшего интереса к саду не выказывал. Ёдзи даже Шульдиха уговорил поучаствовать вместе с ним в прополке клумб и других садоводческих работах, но Ая к ним так и не присоединился. С тех пор как они въехали, он почти не выходил из дома. Вернее, почти не покидал своего насиженного места напротив телевизора. Хотя они и озаботились оборудованием одной из комнат на втором этаже под додзё, Ран ни разу даже не вспомнил про свои ката. Он очень мало ел, почти не разговаривал. Шульдих все реже мог заглядывать в его сознание, поскольку это начало вызывать сильнейшую головную боль у самого телепата. Он предполагал, что Ая делает это сам, бессознательно защищаясь от вторжения. Некий подсознательный блокирующий механизм. Как они ни старались, Ран не выходил из своей черной меланхолии. Шульдих говорил, что они должны дать ему время погоревать, но это звучало не очень убедительно, поскольку Ая горевал с момента исчезновения сестры.

«Мы должны найти ему работу, - ментальный голос Шульдиха прервал размышления Ёдзи. - Ему нужно занятие, какая-то упорядоченность. Если мы найдем ему работу, думаю, он будет на нее ходить. Будем надеяться, он все еще слишком ответственный, чтобы отказаться».

«Хочешь сказать - ты найдешь ему работу, - поправил Ёдзи. - Как иначе его примут, ни разу в глаза не видя? Или ты думаешь, что сможешь убедить Аю ходить с тобой по собеседованиям?»

«Чем он может заняться? Знаю, он работал на стройке, но… - Шульдих скривился. - Я бы поискал для него что-нибудь другое. Не настолько бессмысленное и изнурительное».

Ёдзи задумался. «Наверное, он может заниматься какой-нибудь офисной работой. Что-нибудь, связанное с банковским делом, он всегда ладил с цифрами. Вел всю нашу бухгалтерию в Конеко…»

Шульдих резко сел. «Который час?»

Ёдзи глянул на часы. «Полдесятого, а что?»

«Пошли, узнаем у Фарфарелло, возьмет ли он Аю на работу».

«Что? - у Кудо отпала челюсть. - Ты хочешь, чтобы Ая стал официантом?»

«Опыт у него есть», - Шульдих бросил Ёдзи его легкий пиджак.

«Это было раньше. Он ненавидит людей», - напомнил Кудо.

«Необязательно официантом. Можно найти ему работу на кухне».

- Ая, мы идем повидать Фарфа, – жизнерадостно позвал Шульдих. – Хочешь с нами?

- Нет, - Ая даже не оглянулся.

- Ладно, увидимся! – Шульдих схватил ключи от своего нового красного Феррари и потащил Ёдзи к выходу.

Пока они неслись, увлекаемые совершенно безумным дорожным движением Нового Орлеана, Ёдзи продолжал подвергать сомнению разумность внезапного импульса Шульдиха. – Чем же это работа на кухне лучше стройки? Нарезкой овощей? Рабством у плиты?

- О, заткнись, Ёдзи. Я хочу, чтобы он работал с кем-нибудь, кто будет за ним присматривать хотя бы одним глазом. Не сочти за каламбур, – он отвлекся на дорогу, где прямо перед ним три машины попытались одновременно, не включая поворотники, сменить полосу, чудом избежав при этом столкновения.

Заставив себя отцепиться от приборной панели, Кудо возразил: - А с чего Фарфу за ним приглядывать? Знаю, вы много времени провели вместе, были напарниками и все такое, но прошло уже много времени, и…

- Ёдзи, тебе придется мне довериться. Фарфарелло сейчас полностью независим, но – хотя он никогда не признается в этом – ему свойственна невероятная преданность. Клановая, если можно так выразиться. Шварц были его кланом, и я думаю, он сделает что угодно для меня, Наги или Кроуфорда. В пределах разумного, конечно. Кроме того, учитывая, в каком Ая сейчас состоянии, с работой банкира или офисного служащего он может не справиться. Работа в ресторане, по крайней мере, заставит его двигаться. Если ему не понравится, он всегда сможет уйти. Не волнуйся, Ёдзи. Фарф нам поможет.

*****

- Ни за что, - отрезал Фарфарелло.

Они сидели за угловым столиком, распивая на троих бутылку Шардоне Фрей Бразерс.

- Фарфарелло… - несколько раздраженным тоном начал Шульдих.

- Шульдих, у меня нет для него места. Мне даже посудомойщик сейчас не нужен. Хотя они обычно долго не задерживаются, и если один из них уйдет…

- Нет, - с отвращением заявил Ёдзи. – Ая не будет каким-то там гребаным посудомойщиком, - он залпом допил свой стакан и снова его наполнил. – Его приняли в Токийский университет в шестнадцать лет,  черт возьми!

- Неужели? – равнодушно отозвался Фарф. – Как мило с их стороны, - он пожал плечами и осушил свой стакан. – Ну, если это все, Шульдих…

- Фарф, ты же на днях говорил мне, что лишился кого-то важного из своих людей. Дай Ае эту работу, хотя бы на испытательный срок.

Фарфарелло ошеломленно взглянул на него, а затем разразился смехом. К удивлению Ёдзи, это не было похоже на маньячный хохот облизывающего нож психа. Глубокий, хрипловатый - он отчасти был даже… приятным.

Успокоившись, Фарф вытер навернувшиеся на глазах слезы. – Ну ты сказанул, морковка.

- Я серьезно, Фарф. Дай ему шанс. Он может тебя удивить. Ты же знаешь, он полон сюрпризов. Помнишь? – Шульдих подался вперед, настойчиво глядя на бывшего напарника.

- Шу… - Фарфарелло оперся локтями на стол и принялся теребить убранные в хвост волосы.

Ёдзи начал слегка нервничать.

- Ты понятия не имеешь, о чем меня просишь. Если бы имел, то понял бы, насколько это было смешно.

- Одну неделю, Фарф. Просто дай ему одну неделю, и если ничего не выйдет…

- Проклятье, да послушай ты меня! – Фарфарелло, похоже, действительно начал раздражаться. Ёдзи задался вопросом, сможет ли он незаметно убрать подальше от бывшего психопата все вилки, ножи и бутылку.  – Никто не берет на место су-шефа* людей с улицы, без профессиональной подготовки и опыта работы, если у ресторана есть хоть какое-то представление о респектабельности. Ты хоть представляешь, сколько всего должен уметь и знать су-шеф? Мне жаль, что рыжему котенку плохо, но я не могу… - он неожиданно замолк, и в его единственном глазу промелькнул странный, тревожащий блеск.

Кудо поежился.

- Значит, шансов нет? – Шульдих удрученно вздохнул.

- Ну, думаю, нам пора, - сказал Ёдзи, забирая пиджак со спинки стула и надевая его. – Спасибо за вино, Фарф, жаль, что…

- Ладно, - резко заявил Фарфарелло. – Я дам ему шанс.

- Что? – Ёдзи услышал жалобные нотки в своем голосе, которые, как он подозревал, появились из-за неудавшейся попытки сбежать подальше от выводящего его из равновесия присутствия Фарфарелло. Интересно, он когда-нибудь сможет чувствовать себя рядом с этим психом – бывшим психом, напомнил он себе – так же комфортно, как Шульдих?

- Замечательно! – Шульдих радостно хлопнул в ладоши. – Когда он сможет начать?

Ёдзи подозрительно посмотрел на своего бойфренда. «Ты заставил его передумать?»

«Ничего подобного, - беспечно отозвался Шульдих. - Я никогда не мог манипулировать сознанием Фарфа, я же говорил тебе».

Ёдзи хотелось бы знать, что в таком случае заставило Фарфарелло так внезапно передумать. Точно ничего хорошего. Он надеялся, что они не втравили Аю во что-то опасное… хотя он всегда может установить наблюдение за рестораном, чтобы убедиться, что его друг не остался без поддержки…

- Он может начать… что у нас завтра, понедельник? Через неделю, считая с завтрашнего дня. Я заскочу к вам завтра с утра, чтобы дать ему материалы, которые он должен выучить, - Фарф задумчиво побарабанил пальцами по столику.

- У тебя есть наш адрес? – спросил Шульдих.

- Да, - отозвался Фарфарелло. Его пальцы сжались в кулак. – Это будет интересно. Но, как ты и сказал, я дам ему одну неделю. Или еще меньше, если он облажается. Если это произойдет, то он окажется на улице во мгновение ока, обещаю.

- И ты присмотришь за ним? Не дашь ему уйти в себя или заколоться кухонным ножом?

Фарфарелло с почти комичным видом хлопнул себя по лбу. – Шульдих… дьявол, если у него будет время уходить в себя на моей кухне, значит, он не справляется с работой и будет уволен. У меня нет времени с ним нянчиться.

- Шульдих, может, это не очень хорошая идея… - начал Ёдзи.

- Значит, позаботься, чтобы он постоянно был занят, - продолжил Шульдих, как будто Кудо ничего и не говорил. – Отымей его как следует, если понадобится.

Фарфарелло приподнял бровь.

- Полагаю, это была метафора? Как непохоже на тебя.

- Так мы договорились, Фарфи?

- Да, конечно. Не волнуйся, я заинтересован в том, чтобы он справлялся, больше, чем кто-либо, учитывая, что он новенький и зеленый, как дерьмо лепрекона.

- Обалденно. Я знал, что ты нам не откажешь, Фарфи.

- Еще одно, Шу, - сказал Фарф, подбирая лежавшую на темно-синей льняной салфетке вилку.

- Мм…? – невнятно полюбопытствовал Шульдих, поигрывая бокалом вина.

Быстрым, как молния, движением Фарфарелло схватил его левую руку, прижал ладонь к столу и вонзил в нее вилку. Глаза Шульдиха стали размером с блюдца, он задохнулся от неожиданности и боли, но не издал ни звука.

Кудо схватил пустую бутылку из-под вина, готовый отбить дно и всадить получившуюся розочку в горло Фарфарелло, но ментальный голос Шульдиха остановил его: «Не надо, Ёдзи. Это только все ухудшит».

- Извини, Шу, но я предупреждал тебя, что сделаю это, если ты еще раз назовешь меня Фарфи. Тебе повезло, что я не ударил дважды, потому что ты сказал так два раза.

- Черт, больно, - проворчал Шульдих, с трудом выдергивая вилку из своей руки. При этом он не выглядел особо удивленным или расстроенным. – Неужели у тебя ни одного несчастного ножика с собой не нашлось?

- Конечно, у меня есть с собой ножи, идиот, - улыбаясь, отозвался Фарф, в то время как  Ёдзи осторожно промывал рану своего бойфренда водой из стакана и перевязывал чистой салфеткой, борясь с сильнейшим желанием ударом кулака стереть улыбку с лица бывшего штатного психопата Шварц. – Но мне нравится разнообразие.

- Ублюдок, - наконец сорвался Кудо. – Только тронь Шульдиха еще раз, и я…

- Нет, нет, Ёдзи, - встревоженно прервал его телепат. – Не волнуйся об этом. Это… хм… ну…

- Это просто игра, - вставил Фарф.

- Игра?! Ты всадил в моего друга вилку и называешь это какой-то, твою мать, игрой?! - Кудо невольно повысил голос, привлекая внимание нескольких поздних посетителей.

«Ёдзи, сядь. Поверь мне, все в порядке».

Кудо с некоторым удивлением обнаружил, что поднялся с места и сжал кулаки, готовясь к схватке. Прожигая взглядом своего беловолосого противника, он медленно опустился назад.

«Ни за что на свете я не отдам Аю в руки этому гребаному психопату», - гневно послал он мысленно.

«Успокойся, Ёдзи. Я позже все тебе объясню. Просто не обращай пока на нас внимания, ладно?»

- Ха, - Фарфарелло казался заинтригованным. – Теперь у тебя появился Кот в Сапогах, готовый сражаться за твое спасение. Возможно, игра закончена,  мой друг.

- Черта с два! – воскликнул Шульдих, ухмыляясь. – По крайней мере, пока я не отыграюсь!

- Разумно, разумно, - признал Фарф. – Но сейчас мне пора закрывать кухню, так что увидимся завтра утром.

Он быстро обнял Шульдиха за плечи одной рукой, едва не заставив Кудо снова вскочить со своего места. Поднявшись, Фарфарелло повернулся к Ёдзи и отвесил ему церемонный поклон по всем правилам французского двора. – Простите, что ранил Маркиза в вашем присутствии, благороднейший Кот в Сапогах. Я молю вас о прощении.

- Не дождешься, - прорычал Ёдзи сквозь зубы.

Фарф вздохнул.

- Ну что поделаешь. Коты такие темпераментные. Вечно чем-то недовольны. Лично я держу ротвейлеров. Хорошей ночи, Шу.

Кудо, теперь больше сбитый с толку, чем рассерженный, смотрел вслед сумасшедшему ирландцу, с хищной грацией лавирующему между столиками по направлению к выходу.

- Пойдем отсюда, милый, - мягко сказал Шульдих, улыбаясь ему.

Он не ответил на улыбку, но поспешно поднялся, чувствуя ни с чем не сравнимое облегчение от того, что они наконец могут уйти отсюда. Как бы хорошо ни было вино. 

******

- Ты собираешься объяснить, почему я не могу оторвать руки этому психопату? – кипятился Кудо, осторожно  выводя автомобиль на дорогу. Он с тоской вспоминал о своем старом Seven, который был словно продолжением его души… Ладно, наверное, это уже чересчур мелодраматично, но он и вправду любил ту машину. 

Устроившийся на пассажирском сидении Шульдих бережно баюкал раненую руку.

- Да, собираюсь. Видишь ли, мы с Кроуфордом уже несколько месяцев работали вдвоем, когда он получил разрешение взять себе Берсерка. Мне было шестнадцать, и мне казалось, что я чертовски крут, потому что Кроуфорд забрал меня из Розенкройц для полевой работы  - большинство заканчивало школу в семнадцать-восемнадцать, и после этого им дозволялось работать только на подхвате – в основном на слежках и допросах – два-три года, непосредственно отчитываясь высшим чинам руководства, державшим их на коротком поводке, прежде чем признать их пригодными для работы в самостоятельной команде. И даже после этого они еще могли ждать годы. Так что я был о себе очень высокого мнения.

- С тех пор что-то поменялось? – полушутя поддел его Ёдзи.

- Ха-ха. В общем, мой пьедестал слегка пошатнулся, когда обнаружилось, что Кроуфорд привел в команду не Талант, а Берсерка, низшего из низших. Во время обучения нам почти не рассказывали о Берсерках, но среди студентов их считали пускающими слюни идиотами, ценность которых меньше, чем у лабораторных крыс. Так что, можешь представить, я был немного расстроен решением Кроуфорда включить такое убожество в команду. Пару раз мы с ним даже сцепились по этому поводу. Я не мог попасть в его разум, но сильнейшую мигрень обеспечил, - ухмыльнулся воспоминаниям Шульдих.

- Почему ты не мог попасть в разум Кроуфорда? - спросил невольно заинтересованный Кудо.

- Ну, помимо того, что его обучали закрываться от телепатического воздействия – правда, этот навык ему больше пригодился при общении со мной, чем с вражескими телепатами, - гордо отметил Шульдих, - мозг пророков и ясновидцев устроен не так, как у обычных людей. Часть их сознания постоянно считывает будущее или прошлое. В случае Кроуфорда это будущее. Видения пророков идут постоянным потоком, с момента их рождения до самой смерти. Они отслеживают всех и все, с чем вступали когда-либо в контакт, даже тех, кого они не видят годами, или тех, кто находится на противоположной стороне земного шара. Часть их сознания пребывает в постоянном трансе, на несколько шагов опережая текущее время. Иногда это минуты, иногда дни, иногда – гораздо реже –года или даже десятилетия. Когда отслеженное событие достаточно важно, оно выталкивается в основную часть сознания, которая функционирует в реальном режиме времени. Вернее, так дело обстоит у Кроуфорда и других подобных ему Талантов. Почти половина всех пророков полностью погружены в транс и живут в будущем, свихнувшиеся и постоянно бормочущие пророчества. Обычно их забирают себе разные правительства, хотя, конечно, Эсцет прибрали к рукам столько, сколько смогли. Но Кроуфорд, будучи безжалостным, рациональным ублюдком, без проблем управлял этим расслоением сознания так, как ему было надо.

- Ну вы, ребята, даете… Просто невероятно. Но… не представляю, как чей-то мозг может справляться с таким объемом информации, - пробормотал впечатленный Ёдзи.

- Чей-то и не может. Как я уже говорил, пророки устроены по-другому. Не-Таланты используют мозг где-то на 3%, так? Талантам нужно больше. Телекинетики используют где-то 9%. Телепаты от 18% до 25%. Пророки будущего и провидцы прошлого от 40% до 60%.

Кудо широко распахнул глаза. – Но я думал, что Наги тебя умнее!

- Спасибо, дорогой, - протянул Шульдих. – Да, умнее. Эйнштейн использовал столько же процентов мозга, сколько ты. Я не эксперт по физиологии мозговой деятельности, но могу гарантировать: то, что делает тебя Талантом, не делает тебя умнее. Я знал Талантов, которые были тупы как пробка.

- Ага.

- В общем, я не мог войти в мозг Кроуфорда, потому что это все равно что попасть в торнадо. Разве что на пару секунд, когда он мне позволял, но если бы я задержался, то мог застрять там навсегда. Телепатические разговоры тоже могли происходить только на его условиях, поэтому обычно я пользовался командной связью, протянутой через Наги - так мне было легче общаться и с ним, и с Фарфом. 

При упоминании о Фарфарелло Ёдзи вспомнил, с чего собственно начинался разговор. –Эй, разве ты не собирался объяснить, почему нельзя упаковать этого психопата в коробку и послать ее в Багдад? 

- Ты сам меня сбил, - надулся Шульдих.

- Знаю, - смягчился Кудо. – Так на чем ты остановился?

- Я говорил, как мне была ненавистна мысль, что Кроуфорд привел в нашу команду то, что я считал лабораторной крысой.

- А, точно. И что, ты теперь чувствуешь себя виноватым и позволяешь ему в отместку втыкать в себя вилки? – ворчливо спросил Кудо.

Шульдих тяжело вздохнул и покачал головой. – Как я начал рассказывать, если ты позволишь мне продолжить, - снова заговорил он, - когда мы забрали Фарфа и до меня окончательно дошло, что мы с ним теперь в одной команде, я впал в ярость. И, будучи истинным выпускником Розенкройц, решил его убить. Мне было пофиг, насколько он был необходим для планов Кроуфорда, поскольку моя уязвленная гордость, естественно, была важнее.   

- Вижу, твои старания были очень плодотворны, - сказал против воли заинтригованный Ёдзи. Ему очень хотелось, чтобы Новый Орлеан укладывался спать пораньше и движение было не таким интенсивным, и он мог бы уделять меньше внимания дороге.

- Кроме шуток, - захихикал Шульдих. – Сначала я, конечно, попытался использовать телепатию. Так я выяснил, что не могу управлять Фарфом и не могу попасть внутрь его головы. Вернее, могу, но это было так больно, что я больше вреда причинял себе. Но все равно не оставлял свои попытки, приводившие только к дикой головной боли и кровотечению из носа – однажды у меня кровь пошла еще и из ушей и глаз – пока Кроуфорд не сообщил мне, что если я буду продолжать в том же духе, то умру. А поскольку я ему доверял – хотя, конечно, не собирался в этом признаваться, особенно, если дело касалось Фарфа, – я решил переключиться на физические атаки. Я перепробовал все. Очень многое узнал о способностях Фарфа. Оказалось, что его невозможно застать врасплох, что при желании или необходимости он может сравниться со мной в скорости, что его очень забавляет, когда на него нападают с ножом или стреляют, но и того и другого он может избежать, даже если загнать его в самое крохотное пространство.  Ну, за исключением случаев, когда он прикован к полу, потолку или стене. И, конечно, то, что он не чувствует боли.

- Почему ты не убил его, когда он был прикован? – спросил Ёдзи.

- Сначала я счел это ниже своего достоинства. Но после пары десятков безуспешных попыток прикончить его, приведших только к многочисленным болезненным ранениям и насмешкам, я решил, что моя гордость может и перетерпеть. Я выждал момент, когда Кроуфорд наказал Фарфа, после того как  он вырезал всех священников в радиусе шести миль, – и это в районе, где церкви стоят на каждом углу, – и прокрался в его комнату, прихватив один из его же ножей, отобранных Кроуфордом.

- Сколько было тогда Фарфарелло? – спросил Ёдзи, осененный мыслью, что он вроде бы должен быть младше Шу.

- Тринадцать, - серьезно ответил Шульдих.

- Черт, - пробормотал Кудо.

- Он посмотрел на меня, когда я вошел, улыбнулся и сказал, что готов умереть, если я готов его убить. Я подошел к нему, приставил нож к горлу, но тут неожиданно понял, что не хочу его убивать. Он начал мне нравиться, и я уважал его. До этого единственным человеком, которого я уважал, был Кроуфорд, и по-настоящему мне никто не нравился. Словом, я убрал нож от горла и воткнул ему в плечо. Он смеялся, когда я уходил из его комнаты. Кроуфорд, конечно, уже ждал меня, и… он наказал меня за ослушание.

Кудо чуть не врезался в ближайшее дерево. Эта пауза… - Черт, ты же не…

- О нет! – засмеялся телепат. – Кроуфорд, насколько я знаю, убежденный гетеросексуал.  Просто об этом не очень приятно вспоминать. Он порол меня шипастой плеткой, пока я не вырубился. Эта чертова штука хуже всего, что мне приходилось испытывать. Она смахивает на игрушку из садомазохистского арсенала, но я представить себе не могу, как кто-то может получить от нее удовольствие. Это примерно так же весело, как отрывать кусками кожу без наркоза.

- Черт. Почему ты мне не рассказывал об этом?

- Потому что знал, что ты будешь вне себя. Ты не можешь осуждать его, Ёдзи. Мы все вышли из Розенкройц трахнутыми на голову убийцами, даже Наги.

- Я предпочитаю сам решать, кого я могу осуждать, а кого нет, - отрезал Кудо.

- Хорошо, хорошо. Все равно, после того как мне исполнилось восемнадцать, он не использовал больше эту штуку. Сказал, что такое наказание подходит только для детей. Не знаю почему, но уверен, что для Кроуфорда это звучало вполне логично. Естественно, к тому времени он успел завоевать и мое доверие, и мою преданность. Брэд никогда не лгал, никогда не обещал того, что не мог выполнить. До этого я не знал таких людей. Честно говоря, не знаю, есть ли еще такие на земле. Но я рассказывал о Фарфе. За то ранение в плечо он отплатил мне сотрясением мозга, подловив, когда я смотрел телевизор. Потом я сломал ему палец, а он проткнул мне икру – как я уже говорил, это была игра. Извращенная и садистская игра, но это было забавно.     

- Забавно? – Ёдзи свернул на подъездную дорожку и притормозил, дожидаясь, пока откроется автоматическая дверь гаража.

- О, я был куда большим садистом. Особенно, подростком. И я испытал в жизни слишком много боли, чтобы особо переживать по этому поводу. Фарфарелло, хм…

- Был чокнутым.

- Иногда он совсем себя не контролировал, - согласился Шульдих. – Но мы были друзьями, он был предан Кроуфорду, почти сразу принял Наги, так что со временем кровопролитие внутри команды почти сошло на нет. Ну, не считая того, что временами Фарф резал себя. С тех пор мы время от времени неожиданно нападали друг на друга, нанося легкие ранения, и смеялись над этим. Хотя нет, когда ранили меня, то я матерился, а он смеялся. 

Кудо опустил голову на руки.

- Это немного чересчур, знаешь ли.

Шульдих пожал плечами. – Это вряд ли можно назвать нормой, но кто из нас нормальный, а, Ёдзи?

Вздохнув, Кудо въехал в гараж. – Ладно. Постараюсь не держать на него зла за эту вилку. А что насчет Кота в Сапогах? Как получилось, что он относится ко мне и Ае, как будто мы тебе слуги какие-то?

Шульдих снова вздохнул.

- Ты совсем не понимаешь Фарфа, да? Он так говорит не потому, что так думает. Он  подкалывает меня, потому что я всегда был непоколебимо убежден, что все не-Таланты созданы, чтобы прислуживать Талантам. Особенно Шварц, и особенно мне, конечно. Теперь я живу с тобой и дружу с Аей…он просто иронизирует, Ёдзи.

- Ааа, - протянул Кудо. – Это многое объясняет.

Засмеявшись, Шу выбрался из Феррари, стараясь ничего не задевать раненой рукой. – Пойдем, мой сладкий, скажем Ае, что мы нашли ему работу.

- Уверен, он будет в восторге, - пробормотал Кудо, закуривая сигарету и направляясь в дом вслед за Шульдихом.


* Чтобы причина веселья Фарфарелло была более понятна – вот пример должностной инструкции су-шефа - http://www.kadrovik.ru/modules.php?op=m … p;sid=6679