Fairy stories

Глава 6

Ёдзи обнял Шульдиха за талию, когда они выходили из спальни, и, к его радости, тот хоть и глянул искоса, но руку все же не сбросил.

«Готов?» - спросил Шу, когда они подошли к гостиной.

«Надеюсь», - отозвался Ёдзи, отрывая взгляд от своего любовника и глядя на устроившегося на диване Мамору и Рана, сидящего в кресле, подтянув к себе ноги и уткнувшись лицом в колени. Тянущее чувство в животе появилось снова, но теперь оно смешалось с болью при виде Аи – сильного, стойкого Аи – в таком состоянии. 

- Эй, мы вернулись, - с нарочитой веселостью объявил Кудо, отчаянно желая, чтобы Ран выпрямился.

-Отлично! – воскликнул Мамору. – Еще кофе?

- Хорошо бы, но я оставил свою кружку в комнате, - сказал Ёдзи, плюхаясь прямо посередине дивана. Непривычно тихий Шульдих уселся рядом.

- Можешь взять мою, - пробормотал Ая, опуская ноги на пол.

- Я налил тебя чай, а не кофе, глупый, - мягко пожурил его Мамору.

Ая равнодушно пожал плечами.

- Я принесу другую кружку и налью тебе еще кофе, - вскочив, Мамору поспешил на кухню.

- И чему он так радуется? – спросил Ёдзи, ни к кому конкретно не обращаясь. «И чем ты так озабочен? Это… то, о чем мы говорили?»

Кудо старался сосредоточиться на чем угодно кроме Аи, не вполне доверяя себе и своим гормонам.

«Может, он нашел еще одну сводную сестру, чтобы наплодить с ней мутантов», - предположил Шульдих. 

Ёдзи нахмурился. – Что? Так все-таки, что тут происходит?

«Я скажу тебе, что тут происходит, когда наш кофейный мальчик вернется».

- Ты можешь нормально общаться с Мамору? Хотя бы вежливо. Мы приехали сюда, чтобы помочь, а не для того чтобы нас выкинули на улицу пинком под зад через десять минут после приезда.

Телепат в ответ на выговор только фыркнул, и Кудо, опять нахмурившись, отвернулся от него и взглянул на Фудзимию. Сначала его сердце снова замерло, очарованное, но Шульдих тут же ткнул его пальцем в бок, и Ёдзи, стряхнув с себя наваждение, посмотрел снова, стараясь увидеть Аю объективно.

Увиденное заставило его внутренне сжаться от ужаса.

Ран выглядел старше своих двадцати пяти лет, почти изможденным. Несмотря на набранный вес и мускулатуру, он казался нездоровым. Высокие скулы слишком резко выделялись на осунувшемся лице, длинные волосы были вымыты, но, похоже, не расчесывались с того момента, как Ая поднялся с постели, а взгляд слегка запавших глаз был абсолютно пуст, как будто Ран не понимал или ему было совершенно все равно, кто находится вместе с ним в комнате. Ёдзи вспомнил отчаянье, которое он увидел в глазах Аи раньше, когда тот отстранился от него, и подумал, что даже то пугающее выражение было лучше этой пустоты. Через застывшие в неподвижности зрачки, казалось, можно было разглядеть ту самую пустыню, о которой говорил Шульдих, описывая его разум. С растущей тревогой Кудо понял, что ему напоминает взгляд Аи. Он много раз видел подобный взгляд – взгляд умирающего человека.

От внимания Ёдзи не ускользнули и свежие синяки на руках Рана, полускрытые рукавами. Они были похожи на следы от пальцев, схвативших сильнее, чем того требовалось. Кудо нахмурился. Если это сделал кто-то из строителей, с которыми Ая работает…

- А вот и я! – сказал Мамору, возвращаясь в комнату с кофе и тарелкой онигири. –Угощайтесь, если этого окажется мало, я сделаю еще.

- Замечательно, я проголодался, - воскликнул Ёдзи, подхватывая два рисовых шарика и сразу же отправляя один в рот. Он был готов набить рот чем угодно, лишь бы дать себе время подумать, не участвуя в беседе.

«Что за херня тут происходит, Шульдих? - спросил он. – Ты можешь вытащить что-нибудь из головы Мамору?»

«Уже вытащил. Просто следи за разговором», - отозвался Шульдих, а вслух произнес: – Ты не очень рад меня здесь видеть, правда, Мамору?

Мамору вздохнул и опустил чашку с кофе.

- Зачем задавать вопрос, ответ на который уже знаешь?

- Это не совсем вопрос, - парировал Шу, с презрительной насмешливостью глядя мимо Ёдзи на Мамору, который тоже развернулся, чтобы смотреть Шульдиху в глаза.

- Нет, я не рад твоему присутствию. У меня нет на это никаких причин, кроме той, что ты бывший напарник Наги и нынешний любовник Ёдзи, а этого недостаточно. Честно говоря, единственный, кому я был бы рад еще меньше, так разве что Фарфарелло.

Похоже, Ая собирался что-то сказать, но сдержался и вместо этого скрестил руки на груди, внимательно следя за происходящим. Во всяком случае, теперь он был с ними, если не в качестве участника, то хотя бы в роли наблюдателя, с облегчением заметил Ёдзи. 

- Хм. Уверен, Фарф не лишится из-за этого сна. Ёдзи, ты понимаешь, что Мамору надеется… нет, не надеется, а твердо рассчитывает, что ты возобновишь отношения с Аей?   

Кудо резко повернул голову, успев поймать виноватое выражение, промелькнувшее на лице Мамору.

- Что? Черт, я вернулся не за этим! Я приехал, потому что Ае плохо, и я его друг… Ая, мне очень жаль, что я не поддерживал с тобой связь, - продолжал Ёдзи, поворачиваясь к бесстрастно взирающему на него Рану. - Я… эти последние пару лет я… черт, - он глубоко вздохнул. – Я приехал, как только узнал обо всей этой ситуации с твоей сестрой, и если мой приезд уже ничем не может помочь тебе, Ая, я никогда себе не прощу.

В наступившей гробовой тишине Кудо мог поклясться, что отчетливо слышит тиканье стрелок, хотя все часы в доме ходили беззвучно. Ая молча посмотрел на него, а потом опустил глаза.

- Мамору сказал, что, по твоим словам, с ней все в порядке, - тихо проговорил он.

Взгляд Ёдзи ожесточился.

- О да, - в его голосе появились резкие нотки, когда он вспомнил, как она уходила – беззаботная и убежденная в своей правоте. – Она вовсю наслаждается жизнью, эта маленькая…

- Scheiße, Мамору, где ты учился делать кофе? У него такой вкус, будто ты в него стружку с рельсов наскреб, - перебил его Шульдих, не дав Кудо успеть оскорбить сестру Фудзимии и тем вызвать неприязнь его самого. Ёдзи был благодарен за вмешательство, но его негодование от этого не утихло. 

«Я уже говорил, ты зря тратишь время, злясь на нее. Тем более, что среди нас есть более подходящая для твоего гнева кандидатура...»

«Это точно», - подумал Ёдзи, снова поворачиваясь к Мамору. – Ты прекрасно знаешь, что мы с Шульдихом вместе, и так это и останется. Навсегда. Твои интриги ничего не изменят.

Мамору проницательно посмотрел на него.

- И тем не менее, ты все еще любишь Аю-куна, разве нет? – спросил он, соединяя кончики пальцев и опираясь на них подбородком. – Тебе не кажется, что ты в долгу перед Вайсс немного больше, чем перед Шварц?

- Тогда почему бы тебе не бросить Наги и не поселиться с Кеном? - отрезал окончательно выведенный из себя Ёдзи.

Лицо Мамору потемнело.

- Это не повод для шуток, - раздраженно бросил он, с силой сжимая в руках свою кружку.

- Тогда выброси из головы, что я оставлю Шульдиха ради Аи!

- А кто вообще сказал, что мне нужен любовник, - меланхолично заметил Ран.

Ёдзи взглянул на него - Ая едва заметно улыбался, и гнев и расстройство Кудо сами собой исчезли. Сжав руку Шульдиха в своей, он улыбнулся Рану в ответ.

- Действительно, Ая уже большой мальчик. Он может о себе позаботиться, так, Мамору? – неожиданно ледяным тоном спросил Шульдих.

Кудо удивленно посмотрел на него, потом на посеревшего от злости Мамору.

- Что вы имеете в виду, Шульдих-сан? - тон Мамору был осторожен, но безуспешно скрываемая холодная ярость заставила Ёдзи содрогнуться. Он редко видел Такатори таким рассерженным, а растущее напряжение  между любовником и бывшим командиром начало злить и его самого.   

- Ая, ты знаешь, о чем они говорят? – как можно мягче спросил Ёдзи.

Ая фыркнул.

- Возможно, - ответил он, отмахнувшись, словно речь шла о чем-то совершенно незначительном.

- Это имеет какое-нибудь отношение к синякам у тебя на руках? – продолжил Ёдзи и почувствовал на себе взгляды Шульдиха и Мамору.

Ая, сидевший наклонясь вперед и опираясь локтями о колени, с громким вздохом откинулся в кресло. Закрыв глаза, он провел рукой по длинным, спутанным  волосам, потом наклонился вперед и – к немалому удивлению Ёдзи – извлек из ящика журнального столика пачку сигарет, зажигалку и пепельницу. Он предложил пачку Ёдзи, который молча кивнул, и Шульдиху, который отказался. Вложив в рот две сигареты, Ран зажег их, одну протянул Ёдзи, а второй, снова откинувшись в кресле, неторопливо затянулся сам.

- Хм… Я думал, ты терпеть не можешь сигареты, - Ёдзи уставился на ту, что ему дали, не в силах поверить, что Ая курит. Даже от случая к случаю – часто это происходить не могло, иначе в доме пахло бы табаком.

- Не меняй тему, Ёдзи, - предупредил Шу. – Скажи ему, кому ты обязан своими синяками, Ая. Скажи, кто ломал тебе ребра, разбивал губы, избивал до потери сознания…

- Эй, эй! Это что за херня! – закричал Ёдзи, поворачиваясь к Мамору. – Ты знал об этом, Мамору?

- Ая – хорошо обученный наемник, Шульдих, - Мамору говорил так, как будто Ёдзи вообще рядом не было. – Подобные травмы нередки при одиночных миссиях, за которые он брался. Кроме того, он работает на стройке, где травмы тоже возможны. О том, что это Кен, я узнал совсем недавно.

- Что? – голос Ёдзи сорвался. – Это делал КЕН?! Ая? 

Ая только фыркнул в ответ и выпустил дым в его сторону.

- Черта с два ты не знал, что это Кен. Ты подозревал это. Наги подозревал это. Ая слишком хорош как профессионал, чтобы получить такие серьезные травмы на миссии. Ты знал, что Ая хочет, чтобы Кен убил его, и ты не захотел вмешиваться! – Шульдих все повышал и повышал голос, и под конец его крик уже звенел в ушах Ёдзи. Тот, впрочем, едва обращал на это внимание. 

- Ая? Это правда? – спросил он слегка дрожащим голосом.

- У МЕНЯ ЕСТЬ ОБЯЗАННОСТИ, - практически рычал Мамору. Он и Шульдих оба вскочили на ноги и теперь стояли напротив друг друга. – Я не могу заботиться обо всем сразу! Когда я выяснил, что это Кен, я предложил Ае помощь, и он отказался...

- О да, потенциальные самоубийцы всегда принимают помощь, в которой нуждаются, да? Твои потуги оправдать самого себя просто жалки, Такатори. У тебя была своя собственная жизнь в Токио, и тебе не хотелось впутываться в серьезную кризисную ситуацию…

- Перестань  говорить так, как будто ты все знаешь, - закричал Мамору, обходя Ёдзи, чтобы бросить эти слова Шульдиху в лицо. – То, что ты стащил какую-то часть информации из моей головы, не дает тебе право судить… 

- Я достаточно хорошо информирован, чтобы судить, что ты гребаный трус!

- Ты, сукин сын…

Пока они ругались, Ёдзи, чей разум пребывал в полном хаосе, не сводил глаз с Рана. Тот с абсолютно не заинтересованным видом небрежно докурил сигарету, потом затушил ее в пепельнице, встал, поднял свое кресло и со всей силы швырнул в то самое окно, возле которого стоял, когда Ёдзи и Шу только приехали. Стекло с оглушительным звоном разбилось, и его осколки посыпались наружу следом за упавшим в сад креслом. Шульдих и Мамору замолчали, потрясенно уставившись на Фудзимию. Ёдзи подозревал, что сам выглядит точно так же – кресло казалось очень тяжелым, а Ая поднял его так, как будто это была пустая картонная коробка.

- Ээ… Ая? – голос Мамору прозвучал немного робко, и Ёдзи чуть не захихикал.

- Заткнитесь. Все. Просто заткнитесь. Что вы ни собираетесь со мной делать, куда ни собираетесь поместить, просто решите, наконец, сделайте это и оставьте меня в покое.

Ая вздохнул, как будто этот небольшой спич вымотал его, достал еще одну сигарету из пачки, закурил и лег навзничь на ковер. 

Несколько минут все молчали. Потом Ёдзи тоже зажег сигарету, обошел стол и растянулся на спине рядом с Аей.

- Да, мне тоже каждый раз после того, как покидаюсь креслами в окна, хочется закурить и выпить холодного пивка. Шу, не сгоняешь в магазин?

- Я тебе не мальчик на побегушках, - надулся Шульдих.

- Пожалуйста? Я буду боготворить твою доброту, - попросил Ёдзи, добавляя мысленно: «Я хочу поговорить с ними наедине, а тебе и Мамору некоторое время стоит подышать разным воздухом».

- Вообще-то, ты должен боготворить меня и без помощи алкоголя, но ладно. Я схожу. «Никаких глупостей в мое отсутствие», - предупредил он.

«Их не будет. И Шу… пожалуйста, не подслушивай, ладно?»

«Отлично. Собираешься секретничать с красивыми мужчинами в мое отсутствие. Хотя нет, с одним красивым мужчиной и … »

- Спасибо, Шу, - жизнерадостно прервал его Ёдзи. Шу махнул рукой и ушел.

Ёдзи сидел и курил, глядя туда, где несколько минут назад стоял его любовник, пока его внимание не привлекло невнятное восклицание, изданное упавшим обратно на диван и закрывшим лицо руками Мамору. Впрочем, через пару минут тот выпрямился.

- Ая, - мягко начал он. – Что… ты хочешь, чтобы тебя поместили в лечебницу? Ты это имел в виду?

- А у меня есть выбор? – спросил Ая, по-прежнему глядя в потолок.

- Конечно, есть, Ая, - подтвердил Мамору, вставая с дивана и тоже усаживаясь рядом с Раном. – Чего бы ты ни захотел, я сделаю все, чтобы это исполнилось, ты же знаешь. За исключением…

Замолкнув, Мамору сжал кулаки.

Ая вздохнул.

– Я ничего от тебя не хочу.

Ёдзи вмешался до того, как Такатори успел ответить.

- Почему ты предлагаешь, Мамору? Зачем спрашивать, если знаешь, каким будет ответ? Почему ты просто не сделаешь то, что надо сделать?

Мамору ощетинился.

- И что же надо, по-твоему, сделать, Ёдзи? Считаешь, что Аю надо поместить в клинику? 

Кудо закатил глаза.

- Такой блестящий парень - и временами такой идиот. Я имел в виду, что Аю и Кена надо  изолировать друг от друга.

- Мы работаем над этим, - ответил Мамору, занимая оборонительную позицию.

- Не работай над этим, - сказал Ёдзи, борясь с желанием повысить голос, - просто сделай это. Ая, - он сжал руку Фудзимии, - я хочу, чтобы ты как можно больше участвовал в принятии решений о том, как лучше поступить, но самостоятельно ты сейчас не способен  отвечать за себя. Мы собираемся принять за тебя некоторые решения, но никто не хочет никуда тебя запирать.

- Пока, - уточнил Ран.

Кудо поцеловал его руку.

- Если ты предпримешь попытку навредить себе, у нас не останется выбора, это так. Но даже это не навсегда, Ая, - прошептал Ёдзи, наклоняясь ближе и прикладывая ладонь к его груди напротив сердца. – Я хочу вернуть тебя назад. Я не хочу, чтобы ты покинул этот мир побежденным, это не твой стиль.

Ая посмотрел на него, как на внезапно заговорившего лунатика.

Такатори прошептал что-то неразборчивое. Он стоял на коленях, сжав кулаки.

- Что, Мамору?

- Я говорю, что Шульдих прав, - чуть громче произнес Мамору, поднимая взгляд на Ёдзи. – Я трус. Просто… помнишь, в госпитале, после того как упала башня, когда у Кена начались все эти приступы?

Ёдзи кивнул. Он очень хорошо это помнил, хотя был бы безмерно рад забыть.

- Помнишь, как он начал просыпаться и нападать на персонал? Он никогда потом не помнил о случившемся. Он был так напуган, так боялся, что это кончится тем, что он нападет на  того, кто ему действительно дорог… - Мамору на секунду запнулся. – Ая… даже тогда это был Ая, ты помнишь?

Это Ёдзи тоже очень хорошо помнил.

Они тогда втроем, уже вылечившиеся от собственных многочисленных травм, полученных при падении башни, решили вместе навестить еще лежавшего в больнице товарища. А Кен впервые после инцидента увидел Аю, будучи в сознании.

Фудзимия остался в дверях, но Кен так настойчиво махал ему, что тот все же вошел в палату и встал у него в ногах. 

- Подойди сюда, - сказал Хидака, кивая на место рядом с собой.

Ая неохотно подчинился.

- В чем дело, Кен?

- Ая… - глаза смотревшего на Фудзимию Кена сияли, как летнее небо солнечным днем. – Я видел тебя, когда тонул, - он сел и схватил Аю за руки, что тому явно не понравилось, но он промолчал. – Я тонул, уходил под воду и взглянул вверх… я не мог двинуть ни ногой, ни рукой… я знал, что умираю. И это было не страшно, я смирился с этим, но… - он умолк, его глаза заблестели от слез. – Я хотел… - он помотал головой, – я посмотрел наверх, чтобы увидеть струящийся сквозь воду лунный свет, и я подумал, что будет неплохо, если это последнее, что мне придется увидеть. Поэтому я продолжал смотреть, и вдруг ты оказался рядом со мной, Ая, и твой плащ… мне показалось, что это крылья падшего ангела…       

Кудо мысленно закатил глаза - Кен все-таки бывает таким пафосным.

- Ты спас мне жизнь, Ая, - сказал Кен, неожиданно привлекая Фудзимию к себе, обхватывая его руками, вцепляясь в свитер и утыкаясь лицом ему в живот.

Ая, похоже, был в шоке. И Ёдзи мог его понять - Кен никогда себя так раньше не вел и вообще крайне редко дотрагивался до напарника. Он почувствовал укол ревности при виде того, что кто-то обнимает его любовника, но он уже знал, что Ая собирается от него уйти, и охватившее его при этом известии отчаянье не оставляло места другим чувствам.

- Я хочу спасти тебя, Ая, - говорил между тем Хидака. – Я хочу защищать тебя… но я не могу, - он оборвал вырвавшееся у него сдавленное рыдание. – Я не могу, потому что не знаю, что могу натворить, не знаю, на кого могу напасть… я не могу так, я ненавижу себя…  - Кен все-таки разрыдался, и Оми начал успокаивающе гладить его по спине. Ая, судя по его виду, очень хотел оказаться где-нибудь в другом месте, но он не отстранялся от цепляющегося за него Кена. Ёдзи же просто наблюдал за ними и боролся с безумным желанием закурить.

Наконец Ая вздохнул и слегка потрепал Кена по голове. – Это не твоя вина, - тихо сказал он. – Мне… жаль, что это произошло с тобой. Но меня не надо ни спасать, ни защищать. Мы все прикрываем друг другу спины, мы все спасали друг другу жизни. Ты мне ничего не должен.

- А если однажды тебе будет нужна моя помощь, - сквозь слезы настаивал Кен. – Тебе будет нужна моя помощь, а я только наврежу тебе. Как мне теперь жить? Я хочу быть в состоянии сделать для тебя что-нибудь хорошее, Ая, что-нибудь…

- Так, все, достаточно, - оборвал его Фудзимия, стараясь оторвать руки, вцепившиеся в его талию. Потерпев неудачу, он заставил Кена поднять голову и холодно посмотрел на него. – Я спас тебя, потому что я – ваш полевой командир. И часть моей работы заключается в том, чтобы принять все меры для того, чтобы после миссии вы все вернулись живыми. Так что выкинь из головы эти нелепые фантазии. Мне не нужна твоя помощь. Мне не нужно, чтобы ты меня спасал. Мне никогда не понадобится, чтобы ты меня спасал. Поэтому хватит рыдать, и прими то, что с тобой случилось. 

- Ёдзи? – с легким беспокойством окликнул Оми.

Кудо поднял взгляд на… нет, это был Мамору. С некоторым усилием он стряхнул с себя паутину воспоминаний.

- Прости, я задумался о том, что ты сказал.

- Я не хотел верить, что он когда-нибудь сможет причинить вред Ае, поэтому я…  - голос Мамору дрогнул.

- Да, я понимаю, - вздохнул Ёдзи, пытаясь согреть дыханием холодные пальцы Аи – неужели его руки всегда были такими ледяными? Наверняка, нет. – Ты сказал тогда, что мы все прикрываем спины друг другу, и ты был прав, но когда понадобилось прикрыть спину тебе, никого из нас не оказалось рядом. Мы подвели тебя, Ая, все трое.

С раздраженным вздохом Ая вырвал свою ладонь из рук Ёдзи.

- Все закончили со своими покаяниями? – он швырнул окурок в пепельницу и потянулся за онигири. – Я не собираюсь искать оправдания ни для Кена, ни для себя. Вы хотите вмешаться во все это - замечательно, вы уже вмешались. Делайте то, что считаете нужным сделать, я не собираюсь с вами спорить. Я приму ваши решения, если они будут разумны, а не какие-нибудь глупости типа – давайте отвезем его в Диснейленд. 

Он поморщился и лег, опираясь на локоть и неторопливо жуя онигири.

- Знаете, а эта идея действительно приходила мне в голову, – негромко засмеявшись, признался Мамору. – Я упомянул об этом при Наги, и он сказал – конечно, почему бы не засунуть его в шумное, жаркое место, где полным полно детей, и  заставить его стоять в очереди и слушать их хныканье. Это кончится тем, что он отнимет меч у мультяшного пирата, и если не сможет убить никого из настоящих детей, то хотя бы получит удовольствие, отрубив головы семи гномам.   

Ёдзи засмеялся – без особого энтузиазма – открытия этого дня слегка подкосили его, но возможность проявить хоть какую-то радость была большим облегчением. 

- Наги действительно сказал все это? Я и не думал, что он может быть таким многословным.

- Ну, я слегка перефразировал, но да – он все это сказал. Он умеет разговаривать, просто его нужно предварительно затащить в постель.

У Ёдзи отпала челюсть, а Ая издал звук, который мог быть как смешком, так и сдавленным кашлем. Мамору ехидно улыбался. Ёдзи закрыл рот и смахнул воображаемую слезу.

- Омичи, мои уроки явно не пропали даром, - гордо возвестил он.

- Да, у меня были хорошие учителя, - сказал Мамору, кажется, не возражавший против старого прозвища.

Ая, застонав, запустил в Ёдзи остатками рисового шарика.

- Не буди в нем сентиментальность. Мне несколько дней кусок в горло не полезет.

- Ты жесток, Ая, - притворно надулся Мамору, когда Ёдзи засунул онигири Рана ему в рот. Тут зазвучала причудливая электронная мелодия, и Мамору извлек из кармана сотовый.

- Персия, - деловым тоном ответил он и тут же улыбнулся: - Привет, Наги. Где ты? – он сдвинул брови. - Хорошо. Да, они здесь. Шу ушел за… о, он с тобой связался? Я понял. Хорошо.

Он закрыл телефон.

- Шу не говорил, что связывался с Наги, - заметил Ёдзи, нахмурившись. – Это было после того, как он ушел?

- Это не он связался с Наги, это Наги связался с ним, - объяснил Мамору. – Телепатически.

- Ну, да, я понял. Но как это сумел сделать Наги, он же не телепат?

- Шульдих никогда не объяснял тебе, как работает связь у Шварц? – удивленно спросил Мамору.

- Конечно, объяснял. Но я не знал, что она до сих пор активна.

- Поэтому Наги и попытался связаться с ним, чтобы проверить, работает ли она. Он сказал, что ему это легко удалось, так что Шульдих, должно быть, держал ее открытой все эти годы, - Мамору казался задумчивым. – Я не обманывал, когда говорил Шульдиху, что Наги хочет с ним увидеться. 

- Хм, - Ёдзи взглянул на лежавшего с закрытыми глазами Аю и снова взял его руку в свои. – Шу уж наверняка будет рад его снова видеть. Он говорит о Наги так, как будто тот его младший братишка.

- Наги обычно называет Шульдиха нежеланной мамой, - хихикнул Мамору. – Видимо, они с Кроуфордом все время препирались, как его лучше воспитывать.

- Да, я слышал пару таких историй, - улыбаясь, сказал Ёдзи.

- Оставим анекдоты на попозже, - лицо Мамору посерьезнело. – Наги звонил сказать, что они… - он проверил часы. – Будут здесь через десять минут.

Глаза Рана резко распахнулись.

- Ёдзи, - сказал он, сжимая одну из рук, которые удерживали его собственную.

- Да, Ая?

- Не трогай его.

Ёдзи стиснул ладонь Аи, надеясь, что комок, образовавшийся у него в горле, даст ему говорить. – Не могу ничего обещать, малыш, - сумел только выговорить он.

- Я серьезно. Он нестабилен, ты это знаешь. Я несу точно такую же ответственность за то, что произошло, как и Кен. Я знал, что делаю.

Комок в горле, кажется, увеличился вдвое.

- Так Шульдих был…он говорил правду, когда сказал, что ты… -  Ёдзи с трудом сглотнул.

- Надеялся, что Кен убьет меня, да. Но он этого не сделал, а сейчас вы все здесь и не дадите этому произойти, так что забудем об этом. Он уже достаточно травмирован, и я не знаю, что он сделает и кому, если у него снесет крышу. Оставь его в покое.

- Я не знаю, смогу ли сделать это, Ая, - прошептал Ёдзи, прижимая его ладонь к своей щеке.

- Ты сам себе роешь могилу. Я даже не смогу осудить Кена за то, что он тебя в нее уложит.

- А я не позволю тебе защищать того, кто так с тобой обошелся.

- Ты серьезно думаешь, что он смог бы это сделать, если бы я ему не позволил?

- Это не имеет ни малейшего значения, Ая. Если… - Ёдзи оборвал сам себя, услышав рев приближающегося мотоцикла, хорошо слышный через разбитое окно.

- Момент истины, - пробормотал Ран, выразительно глянув на Кудо.

Ёдзи не совсем понял, что Ая под этим имел в виду, но не хотел начинать очередную дискуссию. Он встал.

– Я открою дверь, Мамору, - крикнул он, направляясь к холлу.

- Э… ладно, Ёдзи-кун, - отозвался тот. – Но он войдет через гараж. Дверь на кухне.

Кудо усмехнулся про себя.

- Спасибо, - ответил он, поворачивая к кухне, как раз когда снаружи донеся звук открываемой автоматической двери гаража.