Глава 11 Железная спинка антикварной
кровати ритмично ударялась о стену, сбивая с нее штукатурку. Ёдзи до
побелевших костяшек вцепился в металлические прутья, а Шульдих брал его
сзади, похожий на огненно-рыжего племенного жеребца. Кудо частенько
забывал, что способности телепата в том, что касалось силы и скорости,
были далеки от человеческих стандартов. Но он не возражал, когда ему
напоминали об этом вот так.
Ухватив Ёдзи за волосы, Шульдих
откинул его голову назад и, нагнувшись, укусил в шею, чтобы тут же
лизнуть укушенное место, отвлекая любовника от грубых толчков. Его
ладони скользнули вверх по рукам Кудо и легли поверх его пальцев,
крепко держащихся за спинку кровати.
- Все хорошо, малыш? – выдохнул он.
- Гораздо лучше, чем «хорошо», болван, - сказал Ёдзи, поворачивая голову и яростно целуя любовника.
Шульдих отстранился и ухмыльнулся.
– Болван? Я называю тебя малышом, а ты меня – болваном? Ну, ты сам напросился! – и он резко вышел из Кудо.
- Эй! – возмутился Ёдзи. – Немного помедленнее следующий раз, ладно?
-
Думаю, ты не в том положении, чтобы качать права, мой дорогой, - На чем
мы остановились? - он толкнулся обратно в любовника, но на этот раз
нежнее, и тот ухмыльнулся, распознав не высказанное вслух извинение.
-
Посмотрим, кто тут болван, - не без иронии пробормотал Шульдих. Он
почти полностью вышел и резко вломился обратно, одновременно с силой
ударяя чем-то по спине Кудо.
Ёдзи заорал, его нервные окончания
вспыхнули от интенсивности ощущений. Телепат пользовался сложенным
вдвое, чтобы было удобнее держать, длинным узким кожаным ремнем,
замшевым с одной стороны. У Кудо слегка отлегло от сердца: он боялся,
что Шульдих возьмет трость или кнут для верховой езды, а они редко были
ему по вкусу. Он предпочитал легкое горение от ударов, а не
кровоточащие полосы.
Шульдих подхватил прежний бешеный
ритм, хлестая ремнем ягодицы и спину Ёдзи, ни разу не попадая дважды по
одному и тому же месту. Кудо казалось, что его закрутило и подбросило
до небес торнадо, вихрь контролируемого хаоса, против которого
невозможно было выстоять.
У Ёдзи больше не было тела, не было
ничего материального. От него остались только нервы и сознание,
плывущее в управляемом сверхъестественной силой море из красно-черных
звезд. Он смутно слышал свои собственные крики, удовольствие, которое
дарил ему Шульдих, становилось все острее, а звезды меняли цвет на
белый с пурпурным. Наконец в его голове не осталось ни единой мысли, а
тело изогнулось на волне ярчайшего экстаза, падая в нирвану. Придя
в себя, он обнаружил, что все еще лежит, распластавшись на животе.
Шульдих отцепил его руки от спинки кровати и сейчас легонько растирал
их куском кроличьего меха. Кудо едва не замурлыкал от удовольствия.
- Ёдзи? Вернулся? – спросил Шульдих, целуя его в лопатку. -
Ммм, - пробормотал он, чувствуя себя слишком пресыщенным, слишком
измотанным и удовлетворенным, чтобы ответить что-то вразумительное.
«Значит, удовлетворенным. Черт, я хорош!» - прокомментировал в его голове самодовольный голос.
«Да», - мечтательно подумал Ёдзи, не утруждая себя попытками обуздать непомерное эго своего бойфренда.
В
наступившей тишине Шульдих принялся растирать его спину успокаивающим
мятным маслом, после которого кожу немного щипало, но воспаление и
жжение исчезали. Неожиданно телепат перекатил Кудо на спину и
растянулся на нем во весь рост, обхватив руками и крепко сжав в
объятьях.
- Я тебя так люблю, Ё-тан, - объявил он. В его голосе было слышно напряжение.
- Я тебя тоже люблю, малыш, - ответил Ёдзи, пытаясь обнять его в ответ. – Что-то не так?
Вздохнув,
Шульдих скатился с него, оставив лишь одну руку на его талии. – Не то
чтобы. Я… я просто беспокоился, что теперь, когда Ая живет с нами, наши
отношения со временем изменятся, и… мы больше не будем так близки.
Кудо внезапно вспомнил, что они оставили Аю одного с Фарфарелло уже бог знает как давно.
«Не забивай свою хорошенькую голову, Ёдзи. Фарф давно ушел, а Ая учит все то дерьмо, которое он притащил».
Успокоенный,
Кудо вернулся к тревогам телепата, рассеянно поглаживая его ярко-рыжую
гриву. – Ты же знаешь, Ая сделает все возможное, чтобы его присутствие
было незаметно, никого не стесняло, и чтобы он не оказался между нами.
Шульдих сел.
-
Я знаю, но проблема заключается в том, что мы не можем позволить ему
быть незаметным. Человек, находящийся в такой депрессии, не должен
оставаться в одиночестве.
- Я просто имел в виду…
- Да,
знаю, знаю, - отмахнулся Шульдих. Он скатился с кровати и начал
одеваться. – Меня беспокоит, когда происходит что-то вроде того, что
было нынче утром - когда мы оба внезапно хотим его, или когда я
разговариваю с ним и ловлю себя на мысли, что этот парень мне действительно начинает нравиться. Я не хочу чтобы он мне нравился,
- Шульдих нахмурился, сосредоточившись на попадании в короткие рукава и
застегивании многочисленных пуговок облегающей темно-синей шелковой
рубашки.
Кудо почувствовал легкое покалывание в паху, хотя он
был слишком удовлетворен, чтобы по-настоящему возбудиться. Его бойфренд
был, без сомнений, одним из самых сексуальных мужчин на свете.
–
Не вижу в этом ничего плохого, - заметил он, не отрывая глаз от
обтянутых синим шелком грудных мышц. – Ты не думаешь, что если вы
станете друзьями, напряжение немного спадет? Я заметил, что он стал
относиться к тебе намного теплее, с тех пор как мы уехали из Японии.
Разве это плохо?
Шульдих сел на кровати, повернувшись к Кудо спиной.
– Не знаю, - пробормотал он. – Я заметил, что иногда думаю о нем… когда не должен, - неохотно закончил он.
Ёдзи
открыл было рот, чтобы спросить, что он имеет в виду, но решил, что на
самом деле не хочет знать подробностей. Пододвинувшись к Шульдиху
сзади, он обхватил его руками.
– Может, это просто оттого, что
ты еще не привык к его присутствию, - предположил он. – Не стоит
беспокоиться, пока нет настоящей проблемы. Посмотрим, что будет через
пару недель, если что-то будет. В любом случае, я вовсе не собираюсь
отдаляться от тебя.
Он еще крепче обхватил любовника, зарываясь лицом в рыжие волосы.
-
Знаю. Я тоже, - заявил Шульдих, сжимая руки Кудо. – А теперь, -
вздохнул он, – думаю, мне надо взять себя в руки, встать и пойти
посмотреть, как прошло Аино… хм… собеседование с Фарфом. Убедиться, что
он не получил моральной травмы – большей моральной травмы, - с озорной
усмешкой поправился он. Он бросил Ёдзи его джинсы. – Как ни жалко
прикрывать твою соблазнительную задницу, особенно когда она такая
розовенькая, я морально не готов к тому, чтобы ты скакал вокруг Аи
голым.
- Уверен? – засмеялся Кудо и натянул штаны, слегка морщась от прикосновения грубой ткани к чувствительной коже.
******
- Я беспокоюсь о…
-
Scheiße, если ты еще хоть раз скажешь, что беспокоишься об Ае, я сдеру
с тебя кожу живьем одним из тех ножей, что оставил ему Фарф. Ты о
чем-нибудь другом можешь думать? – Шульдих ожесточенно постучал
костяшками пальцев по макушке Кудо.
- Ох, - Ёдзи потер ушибленную голову. – Это немного не то, что я собирался сказать, но ты вроде тоже о нем волнуешься.
Он склонился над сковородкой, вываливая на нее тонко порезанное мясо и грибы шиитаке.
-
Я же не причитаю об этом с утра до вечера? – Шульдих достал из
холодильника бутылку с содовой и так хлопнул дверцей, что Ёдзи мог
поклясться, что, когда в следующий раз откроет холодильник, все его
содержимое окажется на полу. – Может, этот маленький засранец не
заслуживает, чтобы все носились с ним, как ненормальные, с утра до
вечера, ты не рассматривал такую вероятность?
Прошло четыре дня
с визита Фарфарелло и его тележки материалов для чтения, и за это время
они Аю почти не видели. Он пару раз позволял себе появляться, чтобы
поесть или попить – ванная у него была отдельная – утомленный, бледный,
с темными кругами под глазами. Но при всем этом, Шульдих и Ёдзи не
хотели отговаривать или отвлекать его от задачи, за которую он взялся.
Ран ясно дал понять, что собирается заняться этим, независимо от
чьего-либо мнения, а Кудо знал, что спорить с Аей, когда тот принял
решение, совершенно бесполезное занятие.
Шульдих это тоже
знал, но утром все-таки попробовал уговорить его сделать перерыв на
денек или хотя бы на полдня. Ёдзи в мысленном разговоре участия не
принимал, но Шульдих после него был не на шутку раздражен. Слишком
раздражен, чтобы Кудо рискнул расспрашивать его о деталях, а сам
телепат, когда злился, не был настроен общаться.
Ёдзи рассеянно
потер затылок, снял сковородку с огня и полил еду имбирным соусом,
вдыхая ароматный пар. Перемешивая содержимое сковородки, он посматривал
на своего бойфренда, который ходил по кухне взад и вперед, доставая
тарелки, накрывая маленький столик и отхлебывая прямо из горлышка
содовую – хотя прекрасно знал, как Кудо это не нравится.
Ёдзи стиснул зубы, но промолчал. Ужин и без того обещал быть напряженным.
Он
вывалил содержимое сковородки на сервировочное блюдо, повернулся, чтобы
поставить его и миску с жареным рисом на стол, и чуть не выронил их,
увидев мнущегося в дверях Рана. Тот никогда не выходил из комнаты к ужину, а спускался гораздо позднее, чтобы достать остатки еды из холодильника.
–
Ая? Ты проголодался? – опомнившись, спросил он, опуская еду на стол.
Шульдих сидел, уставившись на свою тарелку с таким видом, как будто она
только что обозвала его мать дешевой потаскушкой. И Шульдих бы при этом
помнил свою мать.
- Я… - Ая смущенно переступил с ноги на ногу. – Да.
Ёдзи
подождал немного, но Ран молчал. – Э… тебе на поднос положить? -
неуверенно спросил Кудо. Шульдих насмешливо фыркнул, но тоже ничего не
сказал. Вздохнув про себя, Ёдзи подошел к шкафу, чтобы достать Ае
тарелку. Он терпеть не мог такие ситуации. Особенно когда он понятия не
имел, из-за чего весь сыр-бор.
- Ёдзи, - заговорил Ая,
переступая порог. – Я… хотел бы поесть с вами двумя, если… - он замолк
и бросил неуверенный взгляд на Шульдиха, который развернулся и ядовито
уставился на него.
- О, неужели? – Шульдих поднялся из-за стола и скрестил на груди руки.
«О-о», - подумал Кудо.
- С нами двумя? Ты уверен? Поскольку, я, помнится, не имею права
находиться здесь с вами, ведь я всего лишь один из Эсцет, дерьмовый
сукин сын, который заставляет всех делать и говорить то, что мне
захочется, и похищает любимых родственников для дьявольских ритуалов, -
выплевывал Шульдих, который, похоже, был близок к тому, чтобы начать
швырять в Аю все, что стояло на столе, а возможно, и все, что было на
кухне.
Ага. Так вот откуда ноги растут. Шульдих всегда был
на удивление чувствителен, когда речь заходила о конфликтах между Шварц
и Вайсс, особенно о тех, что начались после того, как Фарфарелло
застрелил Оуку. Кудо не очень его понимал, учитывая, сколько времени
прошло с тех пор и насколько поменялись отношения между членами команд.
Но, похоже, Ран не избавился от привычки, защищаясь, припоминать давние
обиды, особенно когда чувствовал себя загнанным в угол. Шульдих был
непревзойден в умении загонять людей в угол, а Ая - заставлять их
чувствовать себя полным дерьмом из-за того, что произошло дни, недели,
месяцы или годы назад.
Ран смотрел себе под ноги, его волосы
– расчесанные и блестящие, выглядевшие намного здоровее, чем в Киото –
скрывали лицо. Ёдзи поставил тарелку на разделочный стол, не зная, чего
ждать дальше. По выражению глаз Шульдиха он мог с уверенностью
сказать, что на мысленном уровне разговор не продолжается, и тишина
действовала ему на нервы.
Телепат, похоже, собрался наброситься
на Аю с удвоенной силой, но едва успел открыть рот, как Ран внезапно
шагнул вперед и обхватил его руками за плечи, крепко обнимая. Кудо
порадовался, что не держал ничего в этот момент в руках – иначе оно
точно оказалось бы на полу. Глаза Шульдиха стали размером с блюдца и,
похоже, не собирались останавливаться на достигнутом.
- Прости, Шу, - наконец заговорил Ая. – Я не имел это в виду. Ничего из этого. Прости, я пойму, если ты меня возненавидишь.
«Ёдзи?»
Это
было первое телепатическое обращение Шульдиха к нему с самого утра, и
Кудо почувствовал облегчение. Он соскучился по мысленному голосу
бойфренда.
«Да, дорогой?»
«Обычно он ведь себя так не
ведет?» - Ая все еще обнимал Шульдиха, уткнувшись ему в плечо, –
напряженный, словно в любой момент ожидающий, что его оттолкнут или
ударят.
«Я никогда такого не видел», - чистосердечно признался Ёдзи.
«Ага. Ну, я так и подумал».
Шульдих
в свою очередь обнял Рана, прижавшись щекой к его волосам, и насмешливо
хмыкнул. – Считай, что прощен, ты, маленький, противный ублюдок, - и
тут же обхватил Аю еще крепче, потому что – как показалось Ёдзи - у
того от облегчения подкосились ноги.
Напряжение в комнате
растаяло само собой, и обрадованный Кудо начал накрывать стол на троих.
Хотя он и был немного удивлен, что Шульдих так быстро простил Рана, –
учитывая, как он был зол – но настроение телепата порою менялось
быстрее, чем Ёдзи успевал выговорить «раздвоение личности», так что
ничего совсем уж из ряда вон выходящего не произошло.
«Удивительно,
- заметил Шульдих. - Ая так редко действительно сожалеет о том, что
сделал, но когда он это делает, то словно начинает излучать раскаянье.
Мне не надо его читать, чтобы ощутить, – оно резонирует с моей
телепатией. Ни у кого такого раньше не видел. Ну и как можно на него
злиться?»
«Я тебя понимаю», - усмехнулся Кудо.
Он уже закончил накрывать на стол, а Шульдих и Ая все еще стояли, обнявшись. Кудо приподнял бровь.
«Мы
собираемся ужинать или ты остаток вечера будешь лапать Аю?» - он не мог
удержаться от нотки зависти, глядя на Рана, – который, кстати, его не
обнимал со дня приезда в Киото.
«Эй, у нас тут романтичный
момент, между прочим. Приятный, платонический, совершенно не
сексуальный момент, - рука Шульдиха скользнула ниже, на полоску
обнаженной кожи Рана, начинавшуюся над поясом его тонких облегающих
штанов. – «Хотя, должен признать, что чем дольше я его обнимаю, тем
лучше к нему отношусь», - он помахал Ёдзи рукой. «Давай, иди сюда,
обними его с другой стороны. Он измотан, расстроен, жаждет тепла и
участия», - Шульдих мысленно захихикал и признался: «По-моему, он
просто заснул»
Ёдзи хотел, но не мог. Ему хотелось хоть чем-то
помочь Рану, хоть как-то проявить свое участие и заботу, но в его
голове крутилось слишком много воспоминаний о том, как он обнимает Аю
сзади. А теперь, с этими длинными волосами, доходящими почти до талии,
и рельефными мышцами, видными сквозь тонкую футболку… его член уже
начал проявлять интерес, а он еще даже с места не двинулся. «Я не могу,
Шульдих», - мысленно послал он, садясь за стол и начиная накладывать
себе в тарелку еду.
- Ну, хорошо. Ая, - Шу слегка потряс его. – Давай поедим, пока ты не начал храпеть и пускать слюни на мою рубашку.
Ран,
резко выдохнув, вскинул голову. – Я не храплю и не пускаю слюни, когда
сплю. Только сбиваю простыни, и некоторые утверждают, что разговариваю
во сне, но я им не верю, - он слегка отстранился от Шульдиха и бросил
многозначительный взгляд на Ёдзи.
- Все так, - подтвердил тот, перемешивая вместе рис и мясо.
Шульдих
не отпускал Аю, глядя ему в глаза с выражением, которое Кудо про себя
называл «это_очень_важная_информация». Пару секунд они безмолвно
переговаривались. Ёдзи медленно жевал рис, наблюдая. Затем Шульдих
рассмеялся, притянул Рана к себе и поцеловал.
Вначале Кудо это
не слишком обеспокоило – Шульдих уже целовал Аю. Обычно - легкими,
почти мимолетными поцелуями. Но этот длился. И длился. И длился. А
когда Ран слегка наклонил голову, Ёдзи заметил, что язык Шульдиха
пробрался ему в рот. И Ая, похоже, не собирался его кусать. У Кудо
перехватило горло.
«Ты что, черт побери, делаешь, Шульдих?» - требовательно спросил он, откладывая в сторону палочки.
Телепат осторожно отстранился от Аи и, убрав с его лица длинные, кроваво-красные пряди, обхватил его ладонями и улыбнулся.
«Не
волнуйся, с ним все нормально», - они отошли друг от друга – наконец-то
– и уселись за стол. Шульдих тут же наложил себе маленькую горку риса.
«С ним все нормально? Это, по-твоему, ответ на тот вопрос, что
я тебе задал?» - послал Кудо, пытаясь разобраться в собственных
эмоциях. Что это – злость, ревность, возбуждение, удовольствие, боль –
что?
- Ёдзи? – Ая с любопытством смотрел на него. – Ты… ты не… ?
-
Как же ты его не укусил? – не удержался Кудо. Вопрос вышел
растерянно-сумбурным, и Ёдзи решил, что это лучше всего отражает его
состояние.
Ран выглядел озадаченным, потом задетым, а затем его лицо застыло, и он начал подниматься из-за стола.
«О,
вашу мать», - устало подумал Кудо, хватая его за запястье. – Да ладно,
Ая, садись. Я просто удивлен, и все. Ты же пришел, чтобы поесть с нами,
так? Так что давай ешь, пока не остыло. Еще больше не остыло, -
поправился он.
Ран с сомнением сдвинул брови, и это
проявление знакомой недоверчивости заставило Ёдзи улыбнуться. Что, в
свою очередь, разрешило сомнения Аи, и он опустился обратно на стул.
Кудо потрепал его по руке и передал ему пиалу с рисом. – Тебе лучше
начать есть, пока свинюшка Шу не слопал тут все.
- Поросенок Шу
мне нравился больше, - беспечно отозвался телепат, энергично работая
вилкой над дайконом и грибами в соусе – он редко пользовался палочками
за пределами Японии. На Ёдзи он тем не менее поглядывал с некоторой
тревогой. «Я тебя расстроил. Я не хотел, я не думал, что расстрою тебя.
Я думал…»
«Поговорим об этом позже», - оборвал его Ёдзи. – Как насчет хрюшки Шу? – вслух спросил он, переводя разговор.
– Свинюшка Шу против хрюшки Шу, - захихикал Ая, не обращая внимания на устремленные на него недоумевающие взгляды.
Шульдих засмеялся. - Feurig, ты сегодня в странном настроении. Это здорово.
- Я брежу. Не спал четыре дня.
-
Черт, Ая, - обеспокоенно проговорил Ёдзи. – Я понимаю, что ты хочешь
показать Фарфарелло свою компетентность, но как ты собираешься это
делать, если из-за того, что ты неделю не спал, тебе начнут чудиться
прыгающие по кухне гигантские синие жабы?
- Все нормально, - не
прекращая жевать, сказал Ран. Он ел быстрее, чем обычно, а это,
насколько помнил Ёдзи, было верным признаком того, что он едва не
умирает от голода. Кудо переложил часть своей порции в тарелку Аи, но
тот, казалось, даже не заметил, просто продолжал есть и одновременно
говорить. – Я закончил читать, сегодня высплюсь.
- Ты уже прочитал все то дерьмо, что натащил сюда Фарф? – недоверчиво переспросил Шульдих.
Ран пожал плечами.
–
Большую часть два раза. Когда мне было восемь, а Ае шесть, мама решила
отправить нас на курсы по скорочтению. Не могу вспомнить, зачем… - он
подхватил палочками приличную порцию риса и проглотил, почти не жуя. –
С годами я развил эти навыки.
- У Аи еще и фотографическая
память, - вставил Кудо, вспомнив, что тому нужен был лишь беглый взгляд
на план здания, чтобы знать каждую деталь - от вентиляционных шахт до
системы канализации.
- И они называют вундеркиндом Наги, - поддразнил Шульдих.
Ая
закатил глаза. – Это просто методика развития памяти. В детстве у меня
не было друзей, кроме сестры, зато было полным-полно времени для всяких
нудных занятий вроде этого.
- А почему у тебя не было друзей?
- спросил Шульдих, глянув на Кудо. «Ничего, что я спрашиваю, как
думаешь? Я не хочу наступать на больную мозоль и все такое».
Ран
ответил прежде, чем Ёдзи успел что-либо сказать: – Я был красноволосым,
высоким, неуклюжим мутантом с фиолетовыми глазами в море правильных -
низеньких, кареглазых, черноволосых японских детей. Более того, я даже
не был гайдзином, что хоть как-то объяснило бы мой внешний вид, - еще
одна огромная порция риса. – Но даже иностранные дети – у нас в школе
было несколько – считали, что я странный. А после того как я начал
отрабатывать свой убийственный взгляд, - он с улыбкой взглянул на Ёдзи,
и тот ухмыльнулся в ответ, - а особенно после того, как сломал руку
одному парню, который хотел побить меня и заставить отдать ему мой
школьный завтрак, я стал для всех страшным мутантом. Учителя
со мной тоже почти не разговаривали. Так что друзей у меня не было. Но
это не имело особого значения, ведь у меня была… - Ая замолк.
-
Ты же знаешь, что это неправда, Ая? – мягко спросил Шульдих. – Ты всего
лишь продукт рецессивных генов. Мы, паранормы, вот мы настоящие
мутанты, настоящие уродцы. А ты просто экстраординарный человек.
- Вот, держи, - Ёдзи поспешно протянул Рану свой стакан с содовой.
Он
ожидал, что Ая начнет возражать насчет своей экстраординарности, но тот
только смотрел перед собой печальным, затуманенным взглядом.
– Неважно, мутант я или нет, - тихо проговорил он. – Если меня им считают.
- Ая, - начал Ёдзи, но его прервал звонок сотового Шульдиха.
Телепат
вытащил его из кармана и проверил номер. - Это Фарфи, - сказал он,
нажимая кнопку и поднося телефон к уху. – Милый! Как ты там? – он
хихикнул и передал телефон Ае. – Он хочет говорить с тобой, Feurig.
-
А, - Ран взял телефон и пробормотал: – Алло, Фарфарелло. Я только что
закончил. Да. Я собирался попрактиковаться с ножами завтра, после того
как немного посплю. Нет, с понедельника, - он засмеялся. – Нет, я не
нюхаю кокаин, - он приподнял брови. - Правда? У вас это в порядке
вещей? А ты сам? – смешок. - Не думаю. Что... – его глаза широко
распахнулись. - Эээ… Думаю, да. То есть да, я могу это сделать. Не
знаю, сейчас спрошу, - Ая оторвался от трубки. - Вы свободны с субботу
вечером?
Ёдзи и Шульдих уставились друг на друга. Кудо пожал плечами. – Конечно, - сказал он. – Что-то будет в ресторане?
-
Нет, он хочет, чтобы я приехал к нему и приготовил для нас ужин.
Проверка перед работой, как я понял, - он переключил внимание на
телефон. – Одно из этих блюд? Хорошо. Хорошо, я буду к семи утра, - Ая схватил листок бумаги и ручку. – Как мне добираться?
- К семи утра, чтобы приготовить ужин? – переспросил Ёдзи, не обращаясь ни к кому конкретно.
- Думаю, чем бы нас ни собрались кормить, это или очень сложно готовить, или очень долго, - размышлял вслух Шульдих.
Ая отключил телефон и отдал его телепату. – И то, и другое. Он хочет, чтобы я приготовил турдукен.
- Что это за хрень такая, турдукен? Звучит отвратно, - поморщился Кудо.
-
Одно из специальных блюд «Thibodeaux», - ответил Шульдих. – Я видел его
в меню, но желания заказать не испытывал. Они подают его половиной или
четвертью порции, но все равно это слишком много для одного. Хотя,
глядя на аппетит Аи, я готов переменить свое мнение.
Ран оторвался от выскребывания остатков риса из пиалы и показал Шульдиху средний палец, не прекращая при этом жевать.
- Ладно, но что ЭТО в конце-то концов? – снова спросил Кудо.
- Это индейка, фаршированная уткой, которая фарширована цыпленком, - ответил Шу, скорчив Ае гримасу.
- Что? Цыпленок в утке? Разве утки не меньше цыплят?
-
Нет. Это первое, что приходит тебе в голову? Лично мне вот что
интересно – кто, блин, это придумал и зачем? Кажется, это не
изобретение ресторана, а что-то вроде блюда местной луизианской кухни.
Хотя они тут и белок считают съедобными, - Шульдиха передернуло от
отвращения. – Хорошо, что их не включили в меню.
Ран наконец проглотил остатки риса. – Немцы едят сырую свинину, - спокойно констатировал он.
Глаза Ёдзи расширились. – Это не опасно? Разве в свиньях нет всякой заразы?
Шульдих
фыркнул. – В этой стране есть. В Германии нет. Своих свиней мы кормим
правильно – не даем им объедков и остатков от их заболевших собратьев.
И вообще, кто бы говорил – вы вообще едите сырую рыбу! – Шульдих
повернулся к Ае. – И это не самое отвратительное из того, что вы
потребляете. «Горный картофель» например – вээээ… меня мутит от одного
только воспоминания о нем.
Ран пожал плечами. – Ты сам поднял эту тему. Я тоже не люблю ямаимо.
Шульдих покачал головой. – Давайте тогда ее сменим. У меня был интересный телефонный разговор сегодня. С Наги.
- Что? – Ёдзи знал, что Шульдих злился, но ведь не на него. – Почему ты мне не сказал? – обиженно спросил он.
-
Не дуйся. Я был вне себя – и Ая не единственная причина моего
расстройства. Не вздумай снова начать извиняться, - предупредил Шульдих
уже открывшего рот Рана. Тот неохотно подчинился. – Этот вопрос закрыт.
Наги проинформировал меня, что Брэд уходит еще глубже в подполье.
Видимо, они готовятся к грандиозной разборке.
- Я думал, что до этого еще не меньше полугода, - Кудо сузил глаза. – Почему они так рано начали?
-
Прошло несколько тревожных отчетов, что группы, контролируемые
Розенкройц, перемещались незаметно для Брэда и его людей. Их пророки и
телепаты приложили немало усилий, чтобы замаскировать активность, – в
этом нет ничего необыкновенного, но то, насколько они в этом преуспели,
вызывает опасения.
- Но что-то просочилось? – уточнил Ая.
-
Да. Либо же этому дали просочиться, хотя Брэд полагает, что, скорее
всего, один или пара паранормов Эсцет заработали кровоизлияние в мозг,
- он взглянул на Ёдзи. – Это обычное дело для пророков и телепатов,
особенно если они борются против других паранормов с такими же
способностями. Эсцет привыкли легко сокрушать своих противников
численным превосходством, так что, думаю, Розенкройц не заморачиваются
посменной работой, как в группе Кроуфорда. Они слишком уверены в своем
успехе, - презрительно усмехнулся Шульдих и тут же помрачнел. – Так
что перед угрозой нападения Кроуфорд должен быть особенно осторожен.
Наги сказал, что Брэд оставил его своим единственным наружным
контактом. Значит, я больше не смогу связываться с ним раз в неделю, -
потерянно закончил Шульдих.
- Шульдих, - сказал Ёдзи, накрывая
ладонью руку любовника. – Разве не ты сотню раз мне жаловался, как тебя
задолбало ему звонить, нет?
Кудо, конечно, знал, что телепат говорил не всерьез, что он все еще считал Кроуфорда своим другом и лидером, но…
Шульдих медленно покачал головой, глядя на него.
–
Ты не понимаешь, - мягко сказал он. – Брэд Кроуфорд - причина того, что
я являюсь тем, чем являюсь сейчас, а не тем, кем был десять лет тому
назад. Он причина того, что Наги может смеяться, – не часто, я знаю, –
но он не превратился в бездушную машину для убийств. Он причина того,
что Фарф может заниматься ответственной работой, а не жить от одного
просветления до другого до скончания своих дней. Сначала он забрал нас
из Розенкройц, до того, как наши души были окончательно уничтожены,
потом дал надежду на свободу и воплотил ее в жизнь. Ему требовалась
наша помощь, но это был его план, Ёдзи. И не только это. Он был первым
другом, которого я помню. Каким бы несносным и жестоким я ни был по
отношению к нему, он оставался моим другом. Не было ни одной недели,
чтобы я не говорил с ним, с того самого дня как меня распределили к
нему тринадцать лет тому назад. А теперь я, честно говоря, не знаю,
позволит ли он мне когда-нибудь снова с ним общаться, - закончил
Шульдих. Его глаза блестели подозрительно ярко.
- Я не знал, что
он так много для тебя значит, - осторожно проговорил Кудо. Шульдих
никогда особо не рассказывал о Кроуфорде, только передавал еженедельные
новости, если таковые были.
- Почему он выбрал Наги? Почему не меня? Я был с ним дольше, - сердито пожаловался Шульдих.
-
Глупый вопрос, - отрезал Ая, и Ёдзи бросил на него недовольный взгляд.
Тот, впрочем, не обратил на него внимания. – Ты отлично знаешь, почему.
От кого ты бегаешь эти пять лет? Шульдих, казалось, был готов сорваться, но тут же поник. – Да, я знаю.
- Он сказал Наги, когда будет нападение? – спросил Ёдзи.
- Если и сказал, то Наги мне не передал, но я сомневаюсь. Кроуфорд любит секретность.
- Еще новости есть? – зевая с угрозой вывихнуть челюсть, спросил Ран.
-
Нет. Иди в кровать Ая. Если, конечно, не хочешь, чтобы я посмотрел, не
завалялось ли у нас случаем еще с полтеленка в холодильнике.
-
Нееет, я наелся, - пробормотал Ая. Поев, он начал усиленно клевать
носом. Ёдзи даже подумал, что он устроится спать на столе, но Ран сумел
отодвинуть стул и встать. – Хорошей ночи.
- Хороших снов, Ая.
- Хорошей ночи, Ая.
Ран
развернулся и довольно живо направился к дверям кухни. И благополучно
миновал бы их, если бы нормально ориентировался в пространстве.
Ёдзи, поморщившись, поднялся из-за стола. – Больно, наверное.
Шульдих схватился за живот, сдерживая рвущийся наружу хохот.
Ёдзи
протянул руку, чтобы помочь лежавшему на полу Ае, чей глаз уже начал
заплывать после близкого знакомства с дверным косяком, подняться.
- Давай. Я помогу тебе дойти до твоей комнаты.
- Все нормально. Я останусь тут.
Кудо
посмотрел на Шульдиха, который, зажав себе рот рукой, ржал так, что в
любой момент мог навернуться со стула. Из его глаз градом катились
слезы.
С невольной усмешкой покачав головой, Ёдзи присел и закинул руку Рана себе на плечо.
- Пойдем, Ая, - он попытался приподнять обмякшее тело бывшего напарника. – Может, ты мне все же немного поможешь?
- Извини, - невнятно пробормотал Ая, но даже не пошевелился. Ёдзи глянул на него и понял, что тот заснул.
Шульдих, наконец, грохнулся со стула, заливаясь истерическим смехом.
«О.
Мой. Бог. Великий Абиссинец врезался прямо в косяк двери так, что чуть
не вырубился, и заснул там же, куда упал. Ничего смешнее в жизни не
видел».
Отчаявшись поднять Рана, Кудо проворчал: - Тебе надо
чаще выходить на улицу. Это не смешно, - но его губы задрожали,
сдерживая улыбку.
- Это тоже, - сонно пробормотал Ая, вызвав у Шульдиха новый приступ хохота.
Ёдзи
решил, что шансов победить в споре у него нет, поэтому просто
прислонился спиной к кухонному столу и стал ждать, пока Шульдих
успокоится и поможет ему перенести Аю наверх. Взглянув на все
отчетливее проступающий под глазом мирно спящего Рана фингал, Кудо
невольно фыркнул. Это действительно было почти забавно…
«Какая сила духа!» - с новой силой захихикал Шульдих.
Ёдзи, улыбаясь, покачал головой. «Достань ему лед хотя бы. Раз ты все равно сидишь на полу у холодильника».
Шульдих
продолжал истерически всхлипывать, так что в конце концов Ёдзи пришлось
доставать лед самому. При этом он «случайно» наступил Шульдиху на руку,
чтобы немного его отрезвить, и хотя тот и надулся, но все же помог Кудо
дотащить Аю до спальни.
|