Fairy stories

Глава 3

Последний участник этого трио должен был вот-вот прийти. Хамада никогда не чувствовал себя более неуверенно, а ведь он никогда не ошибался. Он постарался взять себя в руки. Конечно, сегодняшний сеанс будет гораздо легче предыдущих. Мальчишка не представлял для него угрозы. Но Хамада решил всегда помнить, с какой компанией тот имел дело. Он заглянул в досье.

Такаба Акихито. 23 года. Вольнонаемный фотограф. Подростком арестовывался за мелкие кражи, хулиганство и распитие спиртных напитков. Мелкие проступки. Но, после того как умер его отец и полицейский взял его под свое крыло, парень вроде бы остепенился. Сейчас у него была приличная работа, и сделанные им фотографии мелькали во всех газетах и журналах города.

Хамада глянул на фотографию и вынужден был рассмеяться. Такаба выглядел, как нахальный маленький мальчик, которого застукали на месте преступления с рукой в банке варенья. Без сомнения, привлекателен, но не во вкусе Хамады.

В дверь громко постучали, и в кабинет вошел сам Такаба, хлопнув дверью. Он подошел к шезлонгу, рухнул в него, скрестил руки на груди и вызывающе воззрился на Хамаду.

- В чем проблема-то? Решить ее можно?

Хамада встал, пересек комнату и подошел к своему креслу, потом сел.

- Я чем-то оскорбил вас, Такаба-сан?

Молодой человек вспыхнул, и, спохватившись, ответил.

- Эээ… нет. Простите… просто тогда я опять столкнулся с этими двумя подонками, и опять во всем я виноват. А я этого не начинал. Меня вообще не должно было здесь быть, потому что это не моя вина.
Сцилла и Харибда. Ему было знакомо это чувство. Бедный малыш.

- Вы имеете в виду, что это случалось раньше?

Такаба откинулся на шезлонг, и Хамада сглотнул, вспомнив события вчерашнего дня.

- Ну да. Пару раз. Не совсем так, как сейчас, но похоже. Фейлон приезжает в город и хочет разозлить Асами. Он не может добраться до Асами и поэтому отыгрывается на мне. Только на этот раз Асами успел вмешаться, и началось черт знает что.

- Отыгрывается? Как это? - Хамада побледнел, вспомнив об угрозе Фейлона. – Он... он пытался убить вас?

Такаба пожал плечами.

- Ну да, думаю, пытался… несколько раз. Но я не это имел в виду.

Брови Хамады поднялись.

- Он пытался убить вас несколько раз?

Такаба вернул спинку шезлонга в прежнее положение и теперь забавлялся с рычагом, глядя, как поднимаются и опускаются ноги.

- Ну, да, пытался, но мне всегда удавалось сбежать, или Асами спасал мою задницу, пока не случилось худшего.

Как хладнокровно он об этом говорит, – подумалось Хамаде. Наверно, раз говорит, значит, уже настолько к этому привык… Или испытал нечто похуже смерти. Хамада вспомнил Асами и подумал, что, наверное, может это понять.

- То есть, он похищал вас, но вреда как такового не причинял?

- «Он» - кто? – Такаба также играл с рычагом.

КТО? Хамада оставит это на потом.

- Фейлон. Перед тем, как вы сбегали или перед тем, как Асами спасал вас. Он никогда не причинял вам вред?

Такаба оставил рычаг и посмотрел на Хамаду.

- Я этого не говорил.

- Тогда простите, пожалуйста. Я неправильно понял. Так значит, он действительно причинял вам боль?

Такаба отвел взгляд, потом опять посмотрел на него.

- Ну... да, он взял меня в заложники. А с заложниками обычно плохо обращаются. Иначе их надо звать гостями.

Хамада оперся щекой на руку и посмотрел на мальчика, который опять качался в кресле. Его страдания и дискомфорт были так очевидны. Он никогда не представлял себя на месте такого пациента. Будь прокляты эти двое. У Хамады душа болела за него.

- Расскажите мне, что произошло, Такаба-сан. Почему он вял вас в заложники?

Такаба дернул плечом, глаза скользили по узорам на шезлонге.

- Сначала ему нужна была информация. А я уже все сказал Асами. Знаете, как действуют такие люди… Они давят и давят, потому что думают, что произойдет чудо и они получат что хотят.

Хамада действительно понимал его, особенно если припомнить вчерашний день, но он солгал.

- Вообще-то нет, я не сталкивался с такими людьми. Вы не могли бы объяснить мне ситуацию?
Такаба нахмурился.

- Думаю, да.

- Я был на вечеринке, ну, для всех этих больших шишек. Я же фотограф, правильно? А я охотился за свежей сенсацией и поэтому переоделся официантом и взял скрытую камеру. Когда я туда пришел, я понял, что Асами там тоже был.

Такаба остановился, помрачнел, но потом продолжил.

- В общем, я притворился одним из обслуги и пошел выносить мусор, а там в холле такое творится... Я сфотографировал все это, спугнул бандитов, а мужик, который лежит на полу, дает мне дискету и просит передать ее Асами. Ну, я и попытался, но люди Асами не пустили меня, я разозлился и стер все данные, а потом послал ему пустую дискету. Ха. Я хотел преподать ему урок.

Хамада готов был спорить, что после такого немногим можно было еще что-то преподать.

Такаба рассказывал дальше.

- А потом я пошел домой, и подъезжает этот черный лимузин. Ну, знаете, весь такой крутой, как у якудза? И я, естественно, подумал, что это может быть Асами.

Глаза Хамады расширились. Якудза? Вот дерьмо. Триады и якудза. А потом что, мафия?

Такаба горько засмеялся.

- Да, я подумал так же. Кто по доброй воле хочет увидеть Асами? Но эти парни вышли из машины, и мне пришлось пойти с ними.

Он замолчал.

- Это были люди Фейлона?

Такаба глубоко вздохнул.

- Да. Фейлона, не Асами. Им нужны были данные, но у меня их не было. А они мне не поверили.
Он снова замолчал.

Хамада дал ему собраться с мыслями.

- Они привезли меня в здание со всякими китайскими украшениями и подвесили к потолку на веревке. И начали бить. Я говорил им правду, но они не слушали. Кретины. Будто я не выдал бы им эти данные, сразу же… если б у меня они были. Они что, думали, что мне есть дело до Асами? Да нет мне дела, но данных у меня не было. И они продолжали меня бить ни за что.

Такаба прервался и несколько минут просто смотрел в пол.

И на этот раз Хамаде вовсе не хотелось бередить чьи-то старые раны. Не хотелось причинять ему боль, потому что ему было так же больно.

- А потом пришел Асами и спас вас? – мягко напомнил он.

Такаба коротко засмеялся.

- Ага, щас. Когда он мне нужен, он никогда не приходит на помощь. Он любит ждать, пока все не закончится.

И опять наступила тишина.

Хамада подумал об Асами, об их вчерашней встрече; о том, как безжалостен он был со своими врагами. А с друзьями он так же обращался? Хамаде было жаль мальчика, которому пришлось зависеть от такого человека. И чем более он слышал, тем больше видел в Такабе себя.

- А потом, когда вас избили, вы хоть раз встречались с Фейлоном? - мягко спросил он.

Такаба нервно глянул на него, быстро отвел глаза и сглотнул.

- Да.

Сердце Хамады сжалось в предчувствии того, что будет рассказано, но он все же продолжил, так же мягко.

- Все нормально, вы можете говорить со мной об этом, Такаба-сан. Все, что сказано в этой комнате, отсюда не выйдет. Я встречался с этими людьми и понимаю, как пугающе они могут выглядеть.

Такаба смотрел на него какое-то мгновение, потом опустил глаза.

- Он... Ну, он… в общем…

Парень пробежался пальцами по волосам, потом встал и подошел к стене, разглядывая висящие на ней дипломы.

- Он прикасался к вам, Такаба-сан? В сексуальном смысле?

Такаба перешел к картине на противоположной стене, засунув руки в карманы и разглядывая ее. Открыл рот. Потом вновь закрыл, будто принял какое-то решение.

Было очень тихо, но Хамада услышал.

- Да.

- Да, это было… Это было после того, как меня избили, понимаете?.. А потом вошел он…

Он остановился и сейчас стоял очень тихо.

- Он был так красив… он все еще стоит у меня перед глазами. Когда он входит, он такой красивый, что мне кажется, что у меня галлюцинации. А потом он дает в морду одному из своих громил. Будто спасает меня. Я сначала так и подумал. Что кто-то может побить их всех ради меня. Я посчитал его ангелом… А потом посмотрел ему в глаза. Они холодные. В них нет теплоты. Нет никаких эмоций, ничего хорошего-то точно. И вот такими глазами он на меня смотрит. Мертвыми. А потом говорит, что хочет поиграть со мной, и начинает трогать меня… шарить руками по всему телу. Будто тебя касается угорь.

- А потом он дает мне наркотики. От них мне становится все равно. От них, что бы я ни делал, все неважно. Мне все еще больно… очень больно. Я не хочу этого. Хотя… нет, в то же время и хочу. Потому что он красив, а наркотики меня возбуждают. Но он заставляет меня кончать и одновременно причиняет боль. Ему нравится видеть мой стыд. Мое унижение. Потому что я ненавижу то, что он делает, и люблю одновременно, и он знает это. Его это возбуждает. Он видит, что я это понимаю, что я это ненавижу и что презираю себя за это. И все это время он постоянно на меня смотрит... своим… взглядом. - Такаба закрыл рот рукой. В уголках его зажмуренных глаз уже начинали блестеть слезы.

- Они всегда меня дурачат, эти двое. Они красивы, и ты начинаешь думать, что они могут вести себя по-человечески, но все, что ты видишь в их жестоких холодных глазах - лишь твое отражение, и там никогда не было никакой теплоты. И каждый раз ты теряешь частичку себя. Они оставляют тебя еще более пустым, чем до встречи с ними. Иногда я думаю, останется ли во мне хоть что-то.

По телу его прошла дрожь.

Хамада сморгнул влагу с ресниц.

- Такаба-кун, - он говорил очень мягко. - Такаба-кун. Ты уже больше не там. Фейлон больше не может причинить тебе зло. Это только воспоминания. Очень плохие, но все же только воспоминания. Такаба-кун, подойди и сядь обратно в шезлонг.

Такаба, все еще дрожа, сделал вдох и вытер ладонью глаза. А потом заговорил - хрипло,с горечью.

- Но он все еще может причинить мне боль. Я рассказал всего лишь о первом разе. Во второй было хуже. Он будто сошел с ума. В тот раз, думаю, он даже не видел меня какое-то время. Это было наказание. Он пытался меня за что-то наказать. Думаю, может быть, за Асами…

Он вновь закрыл глаза, пытаясь отгородиться от переживаемого, но так образы стали еще ярче, и поэтому он опять уставился в стену.

- И оба раза это случилось из-за Асами?

- Да, но во второй раз - уже по-другому. То есть, он подслушал меня и Асами по телефону. Он действительно нас слышал.

- Слышал вас? Что ты имеешь в виду?

Такаба вспыхнул.

- Ну, то есть, секс. Мы с Асами занимались сексом, и Асами подумал, что будет забавно заставить меня стонать, когда я говорю по телефону. Показать, что он здесь главный, или что-то в этом роде.

Хамада побелел.

- Ты – любовник Асами?

- «Любовник»... Хе… Ну да, он называл меня так. Хотя у нас нет любви. Ему плевать на все, что со мной связано. Он думает обо мне только как об удобной дырке для траха. Ему тоже нравится причинять людям боль. И с чего-то ему нравится причинять боль мне. Я его любимая игрушка, хочу я этого или нет.

Сейчас голос Такабы был намного громче, уверенней, а тон - яростней.

- А после всего он просто бросает меня на многие месяцы и даже не звонит. Будто ему вообще плевать, жив ли я. А потом внезапно он может появиться у меня дома в три часа ночи и захотеть секса. Он всегда хочет секса. И всегда получает то, что хочет. Он никогда не слушает. Я могу заболеть, умереть, но если он хочет, он может затрахать меня до смерти, –кулаки Такабы были сжаты.

- Тебе нечего стыдиться. Никто не может остановить Асами, если у него что-то на уме,- сухо сказал Хамада.

Несколько секунд было тихо, потом Такаба повернул голову и пронзил доктора острым взглядом. Голос его был резким.

- Что он с вами сделал?

Хамада встретился взглядом с Такабой и, не удержавшись, на какое-то время отвел глаза на шезлонг. К щекам явственно прилила кровь.

Такаба отступил назад, раскрыв рот, потом плотно сжал губы.

- Господи Иисусе! Он вас трахнул! Правда ведь? На этом самом кресле, где я сижу? Бля, я не могу поверить!- его голос срывался.

Хамада не мог пошевелиться. Не мог произнести ни слова. Он попался, как мышь в мышеловку. Если он когда-либо хотел завоевать чье-то доверие, это было доверие Такабы. Он преступил все моральные устои, провозглашаемые собственной профессией, и плевать хотел на это, потому что тогда еще не знал этого мальчика. И все же он не мог произнести ни слова. Ни слова, хотя так нуждался в словах.

Такаба плакал.

- А вы, вы, наш врач! Вы же должны помогать нам! Что это за доктор, который трахается со своим пациентом? Вы сейчас любовники, да? И вы расскажете ему обо всем, что я говорил вам, пока будете валяться в кровати? Будете смеяться над горем Такабы? Да вы еще хуже, чем Асами! Он, по крайней мере, честен, когда говорит о себе. А вы... Вы притворились, что хотите помочь, и я вам поверил. Я вам все рассказал! Я доверял вам! Как вы могли это сделать!!

Слезы капали с его ресниц. Он схватил плащ и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

Хамада тупо смотрел на дверь, часто дыша, с глазами в пол-лица.

- Хамада-сан?

Он потряс головой и выбежал из офиса вслед за ним, и озабоченный голос секретаря становился все тише. Хамада слетел вниз по лестнице и выбежал прямо на улицу. Но Такабы уже давно и след простыл. Он согнулся напополам, тяжело дыша, а перед глазами стоял прощальный взгляд Такабы.

Господи боже. Что же я наделал!