Fairy stories

Глава 8

Телефон на столе Асами зазвонил. Он поднял трубку, послушал.

- Если случится что-то необычное, дайте мне знать.

Такаба опять удивил его. Он продолжал ходить на занятия.

Асами повернулся на стуле и выглянул в окно. Стекло поменяли на прошлой неделе, но трещина все еще стояла перед глазами. Память о той ночи не оставляла его. Гнев все еще не отпускал, но он не хотел ничего с этим делать. От этого гнева ему было не по себе.

И вообще, во всем виноват Хамада. Я-то тут ни при чем.

Это ложь, - говорил он себе.

Но он слышал только то, что хотел, и отбрасывал остальное, даже не замечая. Он выдохнул, отгоняя бесполезные раздумья, и, повернувшись к окну спиной, возвратился к работе.


Легкой походкой Такаба вошел в кабинет Хамады и оперся на стол, за которым тот работал.

- Кажется, у нас проблема, Хамада-сан?

Хамада откинулся на стуле. Мальчик переменился. Чего стоит один неожиданный блеск в его глазах, невероятная уверенность, взрослость, а сам Такаба прямо-таки излучал спокойствие и стабильность.

- Согласен, хотя вообще-то я полагал, что у нас их несколько.

Такаба пожал плечами.

- Правильно, проблемы. Только я имел в виду скорее одну. И вот в чем она состоит. Если вы еще раз проговоритесь Асами Рюичи о том, что происходит между нами, весь город будет обсуждать ваши интересные методы лечения.

Теперь Хамада понял, почему Асами так раздражал этот новый Такаба. Асами бы не понравилось общаться с собственным клоном. Хамаде это тоже не слишком нравилось, и он был напряжен и немногословен.

- Любопытно: вы говорите об Асами, используя его собственные угрозы. Но нет нужды угрожать кому бы то ни было, Такаба-кун. Будете ходить на занятия, и мне не придется просить кого-либо найти вас.
Такаба наклонился вперед и грохнул ладонями о крышку стола.

- Такаба-«сан», Хамада-«сенсей». Даже не пытайтесь переложить свою ответственность на меня. Вы не пошли в полицию, потому что боялись, что они начнут копать и расспрашивать о вашей работе. Интересно, какие у вас еще есть тайны… Не могу представить, что мы и есть ваши единственные порочные секреты! И вы выбрали Асами, чтобы прикрыть свою задницу.

Хамада прикусил язык и напомнил себе, что это было действительно его виной. Напомнил себе, как он беспокоился – и сейчас беспокоится – за мальчика. Напомнил себе, что он – врач, а не эгоистичный якудза, и что именно он должен решить эту проблему. Он оперся лбом на руки и вздохнул, успокаивая свой гнев.

- Конечно же, вы правы, Такаба-сан, но только частично. Да, я хотел скрыть свою ошибку, и прошу за это прощения. Но я действительно очень за вас беспокоился, и посчитал, что не стоит злить полицию понапрасну.

- Ага, а Асами - стоит?

Хамада удивленно взглянул в яростные глаза Такабы.

- Он разозлился? О, о чем я говорю,- конечно же. Конечно же, разозлился. Просто я подумал… Нет, ничего я не думал. Я просто не знал, что еще можно сделать по этому поводу. Я вымотался. Целыми днями я прочесывал город, ища вас. И понял, что у меня нет выбора, если я действительно хочу найти вас. Жаль, если я сделал неправильный выбор, но другого выхода у меня не было. Вне зависимости от того, как неподобающе я себя повел, Такаба-сан, вы должны поверить, что я действительно хочу помочь вам. Я и понятия не имел о вашей связи с Асами, пока вы мне сами не сказали, но тогда было уже поздно. Еще бы я хотел сказать, что этого больше никогда не случится. И это… это было не то, о чем вы подумали.

Такаба был все еще раздражен, но Хамада видел, что его гнев постепенно иссякает. Было сложно злиться на того, кто только извинялся и не нападал. Если бы только можно было уговорить его не уходить и остаться поговорить.
Хамада встал и указал на кресла.

- Такаба-сан, почему бы нам не сесть и не поговорить об этом?

Такаба поколебался. Сегодня он явно не хотел думать головой.

Хамада продолжил.

- Я бы предпочел объясниться, раз уж у меня появился такой шанс. Не хотелось бы, чтобы между нами все оставалось так, как есть. Это была моя вина. Могли бы вы дать мне шанс – если не поправить ситуацию, то хотя бы попытаться улучшить?

Такаба все еще не двигался, но на лице его отражалось уже скорее смущение, чем упрямство.

Щеки Хамады чуть покраснели.

- Я купил новое кресло.

Такаба вздрогнул, потом его рот передернулся.

- А старое утащили в спальню в качестве реликвии?

Хамада чуть хохотнул, смущенный из-за того, что позволил себе думать об этом.

- А, нет. Отдал на благотворительные нужды. А сначала - в чистку.

Какое-то время Такаба смотрел на него, потом принял окончательное решение.

- Хорошо, Хамада-сан. Я выслушаю вас. Лишь на этот раз.

Они сели, поглядели друг на друга.

Такаба откинулся в кресле и скрестил ноги.

- Ну, и что вы хотели мне сказать?

Хамада только-только собирался начать. Сначала он хотел получить кое-какие ответы на тему того, что с ним произошло. На этот раз он решил говорить обо всем прямо, потому что не думал, что сегодня Такабе понравятся какие-либо уловки.

- Что вы сделали, когда ушли в тот раз, Такаба-сан, что в вас произошли такие перемены?

Такаба улыбнулся, проводя вдоль тела пальцами.

- Вам нравится? Я вот себе очень нравлюсь таким обновленным.

Хамада не собирался дать ему ускользнуть от ответа.

- Это интересно. Мне, как психотерапевту, хотелось бы знать, как можно добиться таких значительных перемен в себе. Что произошло? В последний раз, когда я вас видел, вы выбежали отсюда в слезах.

Такаба состроил рожицу.

- Ага, жалкий был вид. Наверно, надо вас поблагодарить, потому что без вашей уловки я не понял, насколько был жалок.

Хамада проигнорировал «уловку».

- Что именно в себе вы посчитали жалким?

-Мое старое «я». Серьезно, Хамада-сан. Вы психотерапевт и спрашиваете такое? То, как я реагировал на все. Как я давал контролировать свою жизнь и свои мысли. Я просто решил вернуть обратно свою жизнь.

Хамада уже начинал думать, что ошибся в своем первоначальном предположении. Может быть, Такаба уже излечился, и Асами просто психовал из-за того, что тот уже не под его каблуком. Но новый облик Такабы казался ему… неправильным, и все.

- Я впечатлен. Вы кажетесь более уравновешенным, чем раньше. Вы можете описать мне процесс самого становления таким? Может быть, я найду в нем что-то, что могу использовать с другими пациентами.

Такаба сузил глаза.

- Не думаю. Я в ваши игры не играю и позволять залезать себе в голову больше не собираюсь. Вы передали ему мои слова? Вы ему теперь докладываете?

Хамада собрался возразить, но Такаба прервал его.

- Знаете что? Да мне вообще плевать, что вы ему скажете. Говорите все что угодно о том, что здесь творится. Потому что, во-первых, я вам не собираюсь ничего рассказывать, а во-вторых, даже если я и рассказал что-то, то до него все равно ничего не дойдет. – Такаба наклонился вперед. – Но я помогу ему понять.

Хамада моргнул при виде угрозы.

- Такаба-сан…

- Нет уж, – Такаба вновь оборвал его. Это начинало его раздражать. Грубость была явно неотъемлемой чертой его улучшенного поведения. – Думаю, я уже достаточно вам рассказал. А сейчас мне бы хотелось услышать побольше о вас. Что вы имели в виду, когда сказали: «это не то, что я подумал?» Ваша связь с Асами?

Хамаду это раздражало, но он должен был найти способ разговорить молодого человека и заставить его остаться здесь. Он не думал, что Асами будет волновать, поможет ли это «вправить мозги» Такабе. К тому же, скажи он правду, между ним и Такабой могла бы установиться связь. Просто не очень-то хотелось устанавливать эту связь такой ценой. Признание своих ошибок, особенно таких серьезных и личных, было ему непривычным. Он отложил блокнот с записями и поглядел Такабе в глаза. Выдержал его напряженный взгляд. И вздохнул.

- План по моему обольщению. Романтикой там и не пахло. В нем не было даже экспромтов. Все было спланировано и отрежиссировано. Асами точно знал, что собирается сделать - как, когда и почему. Он запер дверь при входе - я это проглядел. Сразу начал пытаться взять контроль в свои руки и откровенно флиртовал. Наверное, он как-то узнал, что я гей. Вообще, он многое обо мне узнал. И это так кружило голову - внимание с его стороны. Я был невероятно польщен и очень возбужден. Но я не собирался уступать ему! Я все еще думал об ответственности, врачебном долге…

Мысль об этом заставила его горько засмеяться.

- Но он просчитал все, каждую мою слабость. В считанные минуты я был уже на лопатках и поддался ему совершенно.